Двор Крыльев и Гибели (ЛП)

Он осторожно опустил ее на ковер, потому что пронес ее на руках через входную дверь.

Элейн посмотрела на его спокойное серьезное лицо.

Азриэль слабо улыбнулся.

— Хочешь, я покажу тебе сад?

Она казалась такой маленькой перед ним, такой хрупкой в сравнении с его массивными боевыми кожами и широкими плечами. За ними выглядывали его крылья.

Но Элейн не отшагнула от него, не уклонилась от него, когда кивнула — лишь раз.

Азриэль с изящностью придворного предложил ей руку. Я не могла понять, смотрит она на его голубой Сифон или на кожу со шрамами под ним, когда она выдохнула:

— Прекрасно.

Золотисто-коричневые щеки Азриэля покраснели, но он с благодарностью склонил голову и повел мою сестру к задним дверям, залитым солнечным светом, которые вели в сад.

Мгновением позже Нэста протопала через парадную дверь, ее лицо было выдающегося зеленого оттенка.

— Мне нужен — туалет.

Я встретила взгляд Риса, когда он подошел к ней с засунутыми в карманы руками. Что ты сделал?

Он выгнул брови. Но я молча указала Нэсте на уборную комнату под лестницей, и она исчезла, хлопнув за собой дверью.

Я? Рис прислонился к нижней балке перил. Она жаловалась, что я намеренно лечу медленно. Так что я ускорился.

Появились Кассиан и Люсьен, оба не смотрели друг на друга. Но внимание Люсьена устремилось прямо назад по коридору, его ноздри раздулись, когда он учуял, где находится Элейн. И с кем она туда пошла.

Он издал низкий рык –

— Расслабься, — сказал Рис. — Азриэль не из тех, кто уводит чужих женщин.

Люсьен послал ему обжигающий взгляд.

К счастью, а может, и нет, звуки рвотных спазмов Нэсты заполнили тишину. Кассиан уставился на Риса.

— Что ты сделал?

— Я спросила его о том же, — сказала я, скрещивая руки. — Он сказал, что "ускорился".

Нэсту снова вырвало — и опять тишина.

Кассиан вздохнул, глядя в потолок.

— Она больше не будет летать.

Дверная ручка опустилась, и мы попытались – или, по крайней мере, мы с Кассианом попытались — притвориться, что не слышали ее. Лицо Нэсты все еще было зеленовато-бледное, но... Ее глаза горели.

Невозможно описать это пламя в ее глазах — и даже нарисовать его не получится.

Ее глаза все еще оставались такими же серо-голубыми, как и мои. И все же... Я могла думать лишь о расплавленной руде. Ртуть в огне.

Она шагнула к нам. Все ее внимание было приковано к Рису.

Кассиан случайно встал на ее пути, плотно сжав крылья. Расставив на ковре ноги. Боевая позиция — обычная, но... его Сифоны мерцали.

— Ты знала, — протянул Кассиан, — что в последний раз, как я дрался в этом доме, меня выставили отсюда на месяц?

Пылающий взгляд Нэсты скользнул к нему, все еще возмущенно — но с намеком на недоверие.

Он лишь продолжил:

— Конечно, это была вина Амрен, но никто мне не поверил. И никто не посмел прогнать ее.

Она медленно моргнула.

Но ее пылающий, расплавляющий взгляд стал смертным. Или таким смертным, как любой из нас мог быть.

Пока Люсьен не выдохнул:

— Что ты такое?

Казалось, Кассиан не мог осмелиться перевести свое внимание с Нэсты. Но моя сестра медленно посмотрела на Люсьена.

— Я заставила его дать что-то взамен, — сказала она с ужасающим спокойствием.

Котел. У меня волосы дыбом встали. Нэста пристально посмотрела на ковер, потом уставилась на стену.

— Я хочу пойти в свою комнату.

Понадобилось мгновение, чтобы понять, что она обращается ко мне. Я прочистила горло.

— Наверх по лестнице, потом направо. Вторая дверь. Или третья — какая тебе больше подойдет. Другая будет для Элейн. Нам нужно уйти через... — я покосилась на часы в гостиной, — два часа.

Слабый кивок был единственным выражением благодарности.

Мы смотрели, как она поднимается по лестнице, как ее лавандовое платье тянется за ней, одна ее тонкая рука обхватывает перила.

— Прости, — сказал Рис ей вдогонку.

Ее рука сжала поручень, даже с ее бледной кожей ее пальцы побелели, но она ничего не сказала, продолжая подниматься.

— Такое вообще возможно? — прошептал Кассиан, когда дверь в ее комнату закрылась. — Кто-то может взять что-то из сущности Котла?

— Похоже на то, — сказал Рис, размышляя, а потом сказал Люсьену: — Я так понял, что пламя в ее глазах не такое же, как твоя сила.

Люсьен покачал головой.

— Нет. Во мне ничего не отозвалось. Это было... Лед такой холодный, что он горел. Лед и все же... жидкость как пламя. Или пламя изо льда.

— Я думаю, что это смерть, — тихо сказала я.

Я уцепилась за взгляд Риса так, словно это было единственное, что удерживало меня в этом мире.

— Думаю, что эта сила — смерть. Смерть во плоти. Или любая сила, с которой Котел управляет такими вещами. Поэтому Костерез услышал это — услышал о ней.

— О Мать, — сказал Люсьен, проводя рукой по волосам.

Кассиан кивнул ему со всей серьезностью.

Но Рис потер подбородок, размышляя. Затем он просто сказал:

— Но Нэста не только победила Смерть — она ограбила ее.

Не удивительно, что она ни с кем не хотела говорить об этом — не хотела давать показания на встрече. Для нас прошло всего пару секунд, когда она туда погрузилась.