Двор Крыльев и Гибели

Мор потерла лицо.

— Но ты была права, когда говорила обо мне. Ты была…

Ее руки дрожали, пока она опускала их. Она закусила губу, сглатывая. Наконец ее глаза встретились с моими — яркие, испуганные и страдающие. Ее голос дрогнул, когда она сказала:

— Я не люблю Азриэля.

Я все еще не двигалась. Только слушала.

— Нет, это тоже неправда. Я… я люблю его. Как свою семью. И иногда я задумываюсь, может ли это быть чем-то… большим, но… я не люблю его. Не так, как он меня, — последние слова были дрожащим шепотом.

— Ты когда-нибудь любила его? Как он тебя?

— Нет, — она обняла себя. — Нет. Я не… Понимаешь…

Я никогда не видела, чтобы она не могла найти слов. Она закрыла глаза, впиваясь пальцами в свою кожу.

— Я не могу так любить его.

— Почему?

— Потому что мне нравятся женщины.

На мгновение внутри меня была только тишина.

— Но… ты спишь с мужчинами. Ты спала с Гелионом…

И на следующий день выглядела ужасно. Измученной, а не удовлетворенной.

Не только из-за Азриэля, но… потому что это было не тем, что она хотела.

— Я получаю удовольствие и от них. От обоих, — ее руки дрожали так неистово, что она сжала их вокруг себя ее сильнее. — Но я знала, еще с того времени, как была ребенком, что мне нравятся женщины. Что мне… они привлекают меня куда сильнее, чем мужчины. Что я связана с ними, забочусь о них на более глубоком душевном уровне. Но в Вытесанном Городе… Все они заботились о расширении родословной, заключая союзы посредством браков. Кто-то вроде меня… Если бы я вышла замуж за того, кого выберет мое сердце, то у меня не было бы детей. Род моего отца прервался бы на мне. Я знала это — знала, что никогда не смогу рассказать им. Никогда. Люди вроде меня… мы оскорбляем их. Считаем эгоистичными, потому что они не способны продолжить свой род. Так что я никогда не говорила об этом. И потом… потом мой отец обручил меня с Эрисом, и… Не только перспектива брака с ним пугала меня. Нет, я знала, что смогу выдержать его жестокость, бессердечие и холодность. Я была… Я сильнее его. Это… Мысль о том, что меня растили как призовую кобылу, что мне придется отказаться от этой части себя…

Ее губы дрогнули, и я потянулась к ее ладони, отрывая ее от другой руки. И мягко сжала ее, когда слезы начали стекать по ее покрасневшему лицу.

— Я переспала с Кассианом потому, что знала, что это мало что значит и для него тоже. Потому что я знала, что это подарит мне шанс на свободу. Если бы я сказала своим родителям, что предпочитаю женщин… Ты встречалась с моим отцом. Они с Бероном привязали бы меня к постели для брачной ночи с Эрисом. Буквально. Но с запятнанной репутацией… Я знала, что это мой шанс выбраться на свободу. И я видела, как Азриэль смотрит на меня… знала, что он чувствует. И если бы я выбрала его… — она покачала головой. — Это было бы несправедливо по отношению к нему. Так что я переспала с Кассианом, и Азриэль подумал, что я сочла его неподходящим, а потом все произошло и… — ее пальцы сжали мои. — После того, как Азриэль нашел меня с запиской, прибитой гвоздями к моему чреву… Я попыталась объясниться. Но он начал признаваться в своих чувствах, и я запаниковала, и… и чтобы остановить его, чтобы он не сказал, что любит меня, я просто развернулась и ушла, и… и после этого я уже не могла ничего объяснить. Ни Азу, ни другим, — она судорожно вздохнула. — Я сплю с мужчинами не только потому, что мне это нравится, но… еще и для того, чтобы никто ничего не заподозрил.

— Рису на это плевать — не думаю, что это волновало бы и кого-то в Веларисе.

Кивок.

— Веларис… прибежище для таких, как я. Рита… ее владелица похожа на меня. Многие из нас ходят туда — и никто не обращает на это внимания.

Неудивительно, что она практически жила в доме развлечений.

— Но эта часть меня… — Мор вытерла слезы свободной рукой. — Это не имело большого значения, когда моя семья отреклась от меня. Когда они назвали меня шлюхой и ничтожеством. Когда они причинили мне боль. Потому что эти вещи… это была не я. Это была неправда, и это было… несущественным. Они не смогли сломить меня, потому… потому что они никогда не затрагивали самую сокровенную часть меня. Они даже не догадывались. Но я спрятала ее… я спрятала ее потому… — она запрокинула голову, смотря в небо. — Потому что я жила в страхе, что моя семья узнает об этом — и будет осуждать меня, причиняя мне боль из-за единственной вещи, которая принадлежит только мне. Этой части меня. Я не хотела, чтобы они… не хотела позволить им уничтожить ее. Или даже попытаться. Поэтому я изредка… Во время Войны я впервые обзавелась возлюбленной.

Она долго молчала, смаргивая слезы.

— Это Нефела и ее возлюбленная — теперь, полагаю, ее жена — кто заставили меня осмелиться и попытаться. Они заставили меня ревновать. Не к ним лично, а просто… к тому, что у них было. Их открытости. Что они жили в месте, где люди спокойно к этому относились. Но во время Войны, постоянно путешествуя по миру… На тот момент рядом со мной не было никого из моего дома. На этот раз это было безопасно. И одна из человеческих королев…