Двор Крыльев и Гибели

— Дело не в Эрисе, — сказала она дрожащим голосом. — Дело в этом месте, — она махнула рукой на городской дом, на город. — Это мой дом, и ты позволяешь Кейру уничтожить его.

— Я принял меры предосторожности, — сказал Рис — его голос был таким, какого я не слышала уже долгое время. — Много. Начиная с встречи с правителями Дворцов, когда я заставил их согласиться никогда не обслуживать, не давать пристанище, не развлекать Кейра и любого из Двора Кошмаров.

Мор моргнула. Рука Кассиана поднялась до ее плеча и сжала его.

— Они разослали эту новость всем владельцем бизнеса в городе, — продолжил Рис, — всем ресторанам, магазинам и остальным заведениям. Так что Кейр и его люди могут прийти сюда… Но им здесь будут не рады. Они даже не смогут приобрести жилье.

Мор покачала головой, шепча:

— Он все равно уничтожит его.

Кассиан обнял ее за плечи, его лицо стало таким жестким, каким я его еще не видела, пока он изучал Риса. Потом Азриэля.

— Вам следовало предупредить нас.

— Следовало, — сказал Рис, хотя он и не жалел об этом.

Азриэль лишь оставался на шаг позади, его крылья были сжаты, а Сифоны мерцали.

Наконец я вмешалась.

— Мы установим ограничения — о том, когда и как часто они будут приходить сюда.

Мор покачала головой, все еще глядя лишь на Риса.

— Если бы Амаранта была жива… — слово скользнуло по комнате, затемнило углы. — Если бы она была жива, и я предложила работать с ней — даже если бы это спасло всех нас — как бы ты себя чувствовал?

Никогда они не были так близки к тому, чтобы обсудить, что с ним произошло.

Я подошла к Рису, гладя его пальцы своими. Он обхватил мою ладонь.

— Если бы Амаранта предложила нам хоть малейший шанс на выживание, — сказал Рис с невозмутимым видом, — то мне было бы все равно, что она заставляла меня трахать ее все эти годы.

Кассиан вздрогнул. Вся комната вздрогнула.

— Если бы Амаранта прямо сейчас появилась у этой двери, — прорычал Рис, указывая на вход в фойе, — и сказала, что может дать нам шанс победить Хайберн, чтобы все вы были живы, я бы поблагодарил гребаный Котел.

Мор тряхнула головой, слезы снова потекли по ее щекам.

— Ты ведь не всерьез.

— Всерьез.

Рис.

Но связь, мост между нами… там была лишь завывающая пустота. Свирепствующая темная буря.

Слишком далеко — это зашло слишком далеко для их обоих. Я попыталась поймать взгляд Кассиана, но он внимательно следил за ними, его золотисто-коричневая кожа была неестественно бледной. Тени Азриэля сгустились, наполовину скрывая его от взглядов. И Амрен –

Амрен встала между Рисом и Мор. Они оба были выше ее.

— Я не давала этой группе распасться в течение сорока девяти лет, — сказала Амрен, и ее глаза вспыхнули, словно молния. — Я не позволю тебе разорвать все на кусочки сейчас, — она повернулась к Мор. — Сотрудничество с Кейром и Эрисом не прощает их. И когда война закончится, я буду охотиться на них и убью их вместе с тобой, если это то, что ты хочешь.

Мор ничего не сказала — хотя она наконец отвернулась от Риса.

— Мой отец отравит этот город.

— Я не дам ему сделать это, — сказала Амрен.

Я поверила ей.

И, думаю, Мор тоже, даже слезы, все еще стекающие по ее лицу… казалось, они как-то изменились.

Амрен повернулась к Рису, чье лицо сейчас было опустошенным.

Я сплела наши руки. Я вижу тебя, сказала я, говоря ему слова, которые я когда-то давно прошептала ему. И это меня не пугает.

Амрен сказала ему:

— Ты тщедушный ублюдок. Ты им всегда был, и всегда будешь. Но это не прощает тебя, мальчик, за то, что ты не предупредил нас. Не предупредил ее, что в этом задействованы те два монстра. Да, ты сделал правильный выбор — хорошо его обыграл. Но в то же время ты обыграл его плохо.

Его глаза затуманились от чего-то, похожего на позор.

— Мне жаль.

Слова для Мор и Амрен.

Темные волосы Амрен покачивались, пока она приглядывалась к ним. Мор, наконец, покачала головой — больше признание, чем отрицание.

Я сглотнула и грубым голосом сказала:

— Это война. У нас мало союзников и они уже не доверяют нам.

Я встретилась взглядом с каждым из них — со своей сестрой, Люсьеном, Мор, Азриэлем и Кассианом. Потом с Амрен. Потом со своим мейтом. Я сжала его руку, потому что вина сейчас глубоко вонзила свои когти в него.

— Вы все были на войне и вернулись с нее — в то время как я даже не была на поле битвы. Но… я знаю, что мы долго не продержимся, если… расколемся на кусочки. Изнутри.

Спокойные, почти бессвязные слова, но, наконец, Азриэль сказал:

— Она права.

Мор только посмотрела в его сторону. Могла бы поклясться, что вина омрачила глаза Азриэля, но он моргнул, и все пропало.

Амрен шагнула к Нэсте, когда Кассиан спросил меня:

— А что с зеркалом?

Я покачала головой.

— Кейр сказал, что оно мое, если я осмелюсь взять его. Видимо то, что ты видишь в нем, разрушает тебя — или сводит с ума. Никто никогда не смог исцелиться после него.

Кассиан выругался.

— Именно, — сказала я.

Это был риск, с которым, возможно, ни один из нас не был готов столкнуться. Не тогда, когда мы все нужны — каждый из нас.