Двор российских императоров. Энциклопедия жизни и быта. В 2 т. Том 1

По мере взросления мальчиков их дневное расписание корректировалось. Перечень уроков теперь включал: два урока Закона Божия, два урока русского, французского, английского и немецкого языков, два урока математики, рисования и верховой езды. По одному часу отводилось на историю, географию, чистописание, фехтование и «фронтовое» учение. Особое внимание уделялось физической подготовке, поскольку на гимнастику выделялось шесть часов в неделю.

Таким образом, с осени 1856 г. классы ежедневно занимали три часа, и примерно столько же мальчики занимались приготовлением уроков. Остальное время отводилось на физические упражнения и прогулки. Обязательно практиковались беседы с носителями языка. Всего вместе набиралось 45 учебных часов в неделю³²¹.

Кроме этого, императрица Мария Александровна, определяя стратегию высшего образования своих сыновей, и прежде всего старшего, в 1856 г. привлекла авторитетных для нее людей, которые составили альтернативные образовательные проекты.

Один проект разработал министр иностранных дел, выпускник Царскосельского лицея «пушкинского» набора, светлейший князь А. М. Горчаков. По его мнению, великие князья должны были получить универсальное образование университетского типа. Программа Горчакова окончательно закрепила возрастные образовательные стандарты. Первый период обучения (гимназический курс) продолжался с 7 до 16 лет, второй – с 16 до 19 лет (университетский курс) и третий – с 19 до 21 года (курс практический)³²². Таким образом, на обучение великих князей отводилось 14 лет.

Другой проект был составлен профессором Московского университета историком М. П. Погодиным. По его мнению, в основу образования юношей должна была быть положена национально ориентированная программа, базирующаяся на ценностях славянофилов. Надо заметить, что Погодин очень скептически отзывался об уровне развития великих князей: «Любознательности не было развито ни у кого, русского языка и словесности никто не знал, читать никто не любил. В одном покойном государе³²³ было еще более русского элемента, которым он, впрочем, был обязан единственно себе, а не воспитанию. Воспитание развивало в них одни способности военные, и те только в самой нижней их степени»³²⁴.

Из событий, связанных с образованием великих князей в конце 1850-х гг., следует отметить зачисление старших мальчиков в 1-й Кадетский корпус. Великие князья вместе с ровесниками обучались строевой службе в Петергофских кадетских лагерях. У цесаревича появились новые учителя, такие как писатель И. А. Гончаров (8 рублей за урок) и профессор К. Д. Кавелин. Однако известный историк и публицист либерального толка Кавелин, получивший должность преподавателя цесаревича при содействии великой княгини Елены Павловны, не задержался в Зимнем дворце. За всеми преподавателями внимательно приглядывало III Отделение, и по представлению его шефа князя Долгорукова Кавелина убрали от наследника. По мнению князя, такой вольнодумец и крайний радикал, как Кавелин, мог иметь самое вредное влияние на склад и образ мыслей цесаревича. Александр II лично разговаривал с императрицей Марией Александровной, на которую ее славянофильское окружение имело сильное влияние, и настоял на удалении профессора.

В 1857 г. среди преподавателей (с подачи Кавелина) вновь начала обсуждаться возможность получения высшего образования цесаревичем в одном из российских университетов. Более того, были сделаны первые шаги в этом направлении. Весной 1858 г. цесаревич Николай Александрович присутствовал на нескольких лекциях по математике в Пажеском корпусе, где сидел на одной скамейке с пажами³²⁵. Это была сенсация и первый случай подобного рода. Зафиксировано еще несколько попыток усадить цесаревича за одну парту со студентами. Летом 1861 г., во время поездки по России, Никса присутствовал на лекциях в Казанском университете. При этом для него было приготовлено отдельное кресло около кафедры, однако цесаревич сидел на скамьях, занятых студентами. Предполагалось, что он прослушает ряд лекций и в Московском университете, однако эти планы не осуществились, поскольку осенью 1861 г. по университетам России прокатились студенческие волнения.

В 1859–1860 гг. вокруг цесаревича собрались действительно сильные педагоги. Лекции Закона Божьего читал протоиерей Рождественский (три лекции в неделю). Курс русской истории, рассчитанный на три года, давал профессор Московского университета С. М. Соловьев (до него этот курс читали Грот и Кавелин). Профессор Ф. И. Буслаев читал курс истории русского слова (до него – Грот, Гончаров и Классовский), рассчитанный на год. При этом за профессорами сохранились кафедры в Московском университете и в Петербурге, где им платили жалование по 3000 рублей в год. Без всякого сомнения, славянофильский элемент в окружении цесаревича появился с подачи влиятельных фрейлин императрицы Марии Александровны – Анны Тютчевой и Антонины Блудовой. Для профессоров, которых привозили в Зимний дворец в каретах, была установлена форма одежды – форменный фрак, при орденах и белом галстуке.