Двор российских императоров. Энциклопедия жизни и быта. В 2 т. Том 2

Когда в 1905 г. Николай II переехал из Зимнего в Александровский дворец Царского Села на постоянное жительство, там уже был установлен лифт. Поскольку императрица Александра Федоровна страдала от болезни ног, для нее еще в ходе ремонта Александровского дворца в 1895–1896 гг. на собственной половине был сооружен гидравлический лифт, который связывал апартаменты императорской четы на первом этаже с комнатами дочерей на втором. После окончательного переезда в 1905 г. императорской семьи во дворец на свитской половине был сооружен электрический лифт. Обе подъемные машины связывали только первый и второй этажи дворца. Лифты во дворце, как и всё электричество и воду, отключили 13 марта 1917 г.¹¹⁰

Освещение дворцов

Наряду с другими инженерными коммуникациями менялись и системы освещения Зимнего дворца. На протяжении всей дореволюционной истории Зимний дворец освещался свечами, чаще всего сальными и восковыми. Сальные свечи были не ароматны, и поэтому их использовали в хозяйственных помещениях дворца или для дежурного ночного освещения парадных залов. После окончания роскошных балов расставляли через комнату сальные свечи «в жестяных, длинных, наполненных водою подсвечниках»¹¹¹. Восковые свечи использовались во время балов и других торжественных церемоний, но они были недолговечны, поскольку быстро оплывали, и их приходилось часто менять.

При дворе сложились определенные нормы расходования свечей, зависящие от положения того или иного лица. Так, во времена Николая I фрейлине полагались на день четыре ординарные белые свечи, одна желтая ночная свеча и три сальные¹¹². Свечные нормы были установлены даже для детей Николая I. Одна из дочерей императора вспоминала, что «для освещения наших рабочих комнат полагалось каждой по две лампы и шесть свечей – две на рабочий стол, две воспитательнице и две на рояль»¹¹³.

По мемуарным свидетельствам, в XVIII в. во время дворцовых праздников, для того чтобы осветить огромные залы, дополнительно сооружались специальные пирамиды, на которые устанавливалось «до трех тысяч свечей белого воску»¹¹⁴. В ходе ремонтных работ в Зимнем дворце после пожара 1837 г. было предусмотрено увеличение количества свечей в люстрах¹¹⁵. В Николаевском зале Зимнего дворца могло гореть одновременно до 4000 свечей. Естественно, это поднимало температуру в зале, на стенах оседала копоть. Чтобы ускорить процедуру замены сотен восковых свечей в люстрах, использовались специальные жестяные трубки с подпружиненными донышками для облегчения извлечения огарков. Как основное средство освещения свечи использовались в Зимнем дворце до начала 1860-х гг. Французский писатель Теофил Готье, вспоминая бал в Зимнем дворце в 1860 г., оставил одно из последних описаний их использования: «Бесчисленное множество свечей стояло в канделябрах на карнизах… целые потоки света наполняли будто волшебством громадную залу»¹¹⁶.

Поскольку дворец ежедневно расходовал огромное количество свечей, то в его хозяйственных структурах была специальная свечная кладовая, где хранились восковые, стеариновые, сальные, белого воска (фунтовые), французские, московские, английские ночные свечи (восковые и сальные). Судя по годовой ведомости расходов свечной кладовой, больше всего использовались стеариновые¹¹⁷ и сальные свечи¹¹⁸. За 1868 г. на покупку всех видов свечей для Зимнего дворца было израсходовано 34 442 рубля¹¹⁹, а всего же на освещение дворца за этот год было потрачено 122 993 рубля (при смете в 107 382 рубля, то есть расходы оказались значительно превышены)¹²⁰.

Дворцовая администрация пыталась экономить на освещении – эта политика получила название «экономии на свечных огарках», что периодически порождало скандалы. Дело в том что по давней дворцовой традиции свечи, прогоревшие более чем наполовину, доставались лакеям, которые, продавая огарки, зарабатывали неплохие деньги. Поэтому они сознательно подолгу не гасили свечи в помещениях, даже если там никого не было. Министр императорского двора П. М. Волконский пытался бороться с этой традицией, поручив гасить свечи арапам, поскольку «они были гораздо честнее. Обязательнее всех был красивый арап Кайтан, он всегда стоял у ручки государыни. Он гасил свечи, за это ему отомстили: обвинили его сына Ивана, что он что-то украл, его послали в Кронштадт, где он был барабанщиком»¹²¹.

Зарабатывали на свечных огарках не только лакеи, но и другие чины двора. Широко известен пример, когда во времена Екатерины II одна из камер-фрейлин на протяжении своей двенадцатилетней службы собирала и продавала огарки и сэкономленные свечи, и в результате набралась сумма, достаточная для того, чтобы «ко времени свадьбы с генералом Турчаниновым, секретарем кабинета ее величества», заказать себе серебряный сервиз.