Дворец из теней

Я рассказал об ужине в банкетном зале. О тошнотворных суши. О том, как я устал и как мои глаза скользили по всему залу, пока не наткнулись на неё. Я описал официанта, шипевшего так, что слюни летели во все стороны, и то, что увидел, заглянув в кухню.

– Ей пришлось стоять на цыпочках, чтобы ухо не оторвалось, – сказал я.

Лина задумалась.

– Но за что?

Я пожал плечами:

– Я тоже этого не понимаю.

– Ты совершенно уверен, что это была она? – Али по-прежнему заталкивал в себя чипсы.

– Сто процентов, – ответил я.

– И совершенно уверен, что там был отец Томми? – допытывался он.

Я кивнул.

Мы все втроём погрузились в раздумья.

Наши одноклассники играли в волейбол на площадке. Девочки врубили музыку на полную катушку. О ролике мы больше ничего не слышали. Они вроде собирались с ним что-то сделать? Томми всегда прикладывает максимум усилий, чтобы создать нам как можно больше проблем.

– Мы должны вернуться и поговорить с ней, – сказал я.

– В смысле? – спросила Лина.

– Мы должны вернуться во «Дворец». – Я сделал паузу, а потом добавил: – Сегодня ночью.

– Ты что, не помнишь, что случилось вчера? – покачала головой Лина. – Мы страшно пожалели, что забрались туда ночью. Это один из самых глупых наших поступков.

– Давайте просто проверим, увидим мы её или нет, – предложил я.

– Нет, – отказался Али. – Я вздрагиваю от каждого телефонного звонка: боюсь, это звонят из полиции.

Я не знал, что ещё сказать.

– Мы останемся дома, – заявила Лина.

Я взглянул на них. В определённом смысле это хорошо. Я попытался, но мои друзья отказались. И теперь, что бы ни случилось с той девочкой, это будет не моя вина.

Я встал и пошёл в туалет. Он находился на противоположном конце пляжа, у лодок и деревянного дома. Выйдя из туалета, я вздрогнул. Передо мной стоял Томми. Казалось, он меня ждал. Я сделал вид, что ничего не происходит, и придержал для него дверь:

– Свободно!

Томми не зашёл внутрь. Что ему надо? Может, за углом меня караулят Питер и Мохаммед?

Я отпустил дверь и пошёл прочь.

– Подожди, – сказал Томми.

Я подумал, не побежать ли. Но если Томми задался целью поймать меня, мне не скрыться. Бежать бессмысленно. Будет только хуже.

– Пошли со мной. – Томми завернул за угол туалета. Я последовал за ним. Здесь нас никто не увидит. Нехороший знак. Я огляделся по сторонам и даже взглянул на крышу: вдруг там лежат парни и собираются спрыгнуть вниз и наброситься на меня.

Томми не злился, как обычно, и глаза у него не горели дикой яростью. Он растирал плечо кулаком. Наконец он сделал глубокий вдох. Сейчас всё случится, подумал я, в ожидании того, как похолодеет моя переносица, а всё лицо начнёт покалывать. Я уже много раз испытывал это и знал, что такое получить удар в лицо. Помнил розовые точки, которые начинают плясать на внутренней стороне век…

– Папа вчера видел тебя, – сказал он.

Я удивился: о чём это он?

– Ты спрятался под барной стойкой и шпионил за кухней.

– Я был на юбилее бабушки, – ответил я.

– Если ты думаешь, что кража картин – это игра, ты ошибаешься.

Кража картин?! А они здесь при чём? Я прикинулся дурачком. Я не хотел спровоцировать Томми, но и понятия не имел, что его может вывести из себя.

– Папа говорит, что ты, Лина и Али играете в детективов и пытаетесь распутать это дело, – сказал Томми. – Но это работа полиции.

– Я ничего не знаю о краже картин, – сказал я. – Я был во «Дворце» на юбилее моей бабушки. Если хочешь, можешь спросить у мамы.

Внезапно Томми локтем прижал меня за горло к стене.

– А прошлой ночью? – прошипел он.

– Когда… когда это? – я почти не мог говорить.

– Можно подумать, вы просто искупались в бассейне, – фыркнул он.

– Мы просто хотели подразнить тебя, – выдавил я.

– Такие отмазки вам не помогут.

Локоть у него оказался как каменный. Я не мог дышать.

– Отпусти, – прохрипел я, – отпусти, отпусти.

Он убрал локоть, и я повалился на жёлтую траву.

– Похитители картин – опасные люди, – сказал Томми. – Держись от них подальше!

Мама врёт

Когда я явился домой к ужину, меня всё ещё потряхивало. Папа жарил гамбургеры на веранде. Он был занят своим делом и даже не поздоровался. В последнее время такое случалось нередко, иногда папа полностью уходил в себя: я мог кричать ему, но он не отвечал, а продолжал бродить по дому, наводить порядок, пылесосить, вытирать пыль, относить вещи в подвал…

Гриль – это папина епархия. Дым от жарки поднимался вверх над его головой. Мама готовила на кухне салат. Я накрыл стол на улице и раскрыл зонтик. Солнце жарило нещадно.