Дворец вожделений

— Недавно здесь ехали на лошадях, — заметил Хирата, увидев впереди навоз и примятые листья. На открытой, влажной земле виднелись глубокие отпечатки ног. — И несли тяжелые предметы.

Сердце билось сильнее. Уверенность, что эта дорога приведет его к Мидори и другим женщинам и он выполнит долг перед Сано и сёгуном, росла с каждой минутой.

Примерно через час езды яркий блеск солнца сквозь листву возвестил, что они приближаются к поляне. Хирата, Фукида и Марумэ спешились и шагнули из прохладной тени в жаркий день, жмурясь от яркого света. Дорога спускалась к дощатому причалу на болотистом берегу озера. Ветер рябил воду, переливающуюся оттенками золота, меди и ртути. В центре озера, в нескольких сотнях шагов от опушки леса, где стояли Хирата и его детективы, из воды поднимался остров. У его берега виднелся еще один причал, у которого стояли три лодчонки. За ним из зарослей выглядывала крепость — белые строения с изогнутыми черепичными крышами, каменная стена и сторожевые башни.

Хирата, Марумэ и Фукида изумленно смотрели на остров, ладонями прикрывая глаза от солнца.

— Замок на острове в самом сердце неизвестности? — недоверчиво проговорил Фукида.

— Должно быть, он остался после внутренних войн, — сказал Марумэ. — Лес и озеро защищали замок от нападений.

— И еще это идеальное место для тюрьмы, — отозвался Хирата. Улыбка прогнала печаль, застывшую на его лице с того момента, как он услышал о похищении Мидори. Он ощутил прилив сил, и даже простуда, казалось, пошла на убыль, оттого что его поиски наконец увенчались успехом. — Видимо, сюда похитители и перевезли Мидори, Рэйко, госпожу Кэйсо-ин и госпожу Янагисава.

Вглядываясь в замок, они не заметили никакого движения, но над крышами поднималось тонкое перышко дыма.

— Там есть люди, — сказал Марумэ.

Из ворот замка вышли четверо самураев, вооруженных мечами и луками. Хирата, Марумэ и Фукида поспешно нырнули в лес. Они видели из-за деревьев, как самураи разделились на пары и направились в противоположных направлениях вдоль озера.

— Они патрулируют берег, — заметил Фукида.

— Возможно, они не знают, что войны уже закончились, — насмешливо проговорил Марумэ, — но готов биться об заклад — они охраняют замок, потому что там мать сёгуна, и не хотят, чтобы кто-нибудь проник на остров.

Они обменялись счастливыми улыбками, шутливо пихая друг друга, и даже плясали, встав в кружок, — очень тихо, чтобы их не услышали похитители. Душа Хираты ликовала, оттого что Мидори так близко.

— Необходимо доложить сёсакану-саме, что мы обнаружили логово похитителей, — сказал Марумэ. — Едем помой?

Эта идея совсем не понравилась Хирате. Он отвернулся от детективов и сквозь ветви деревьев посмотрел в сторону острова. Хирата чувствовал, что душа Мидори взывает к нему из этого таинственного замка. Этот требовательный призыв и неодолимое желание быть рядом с женой приковали его к месту.

— Мы никуда не едем, — обернулся он к Марумэ и Фукиде.

— Но ведь сёсакан-сама приказал докладывать ему обо всех находках, — удивился Марумэ.

Лицо Фукиды заострилось от тревоги, когда он, посмотрев на замок, перевел взгляд на Хирату.

— Вы же не собираетесь туда проникнуть?

Хирата потирал желваками. Раздираемый противоречивыми чувствами, он переминался с ноги на ногу.

— В наши задачи не входит контакт с похитителями, — напомнил Фукида.

— Я знаю… — Долг перед господином превышал все остальные соображения.

— Вы ведь не нарушите его приказа? — спросил Марумэ, не допуская даже мысли о чем-то подобном.

Жгучий стыд пронзил Хирату. Неподчинение по бусидо является самым страшным грехом. И ослушание приказа Сано будет не только бесчестием для Хираты, но предательством по отношению к человеку, который является его лучшим другом и господином.

— Мы не можем просто так уехать, — наконец сказал он. — Пока мы доберемся до Эдо, похитители могут перевести женшин куда-нибудь еще. И мы можем их больше никогда не найти.

Марумэ и Фукида кивнули, принимая его довод, но при этом обменялись озабоченными взглядами.

— Если бы сёсакан-сама знал обстановку, он изменил бы приказ, — убеждал сам себя Хирата. — Он бы велел нам пробраться в замок и освободить женщин.

— Этого мы не знаем. Кроме того, похитители написали в письме сёгуну, что если кто-нибудь станет их преследовать, они убьют женщин, — не сдавался Марумэ, хотя ему было нелегко спорить с Хиратой, который являлся его начальником.

— Они ничего не заметят, — настаивал Хирата. — Нас ведь всего трое, а не целая армия, которая, конечно, привлекла бы их внимание.

— Нас слишком мало, — возразил Фукида. Он теребил ногти — такая была у него привычка, когда он нервничал, — но произнес это уверенным тоном самурая, который считает своим долгом говорить начальнику правду в глаза. — Нам неизвестно, сколько там похитителей. Они выдержали бой с солдатами Токугавы из свиты госпожи Кэйсо-ин, значит, это хорошие бойцы. Если нас поймают на острове и убьют, мы не только не спасем женщин, но и не сможем сообщить сёсакану-саме, где они находятся.

— Он прав, — поддержал товарища Марумэ.