Дворянин

— Потому что ты лучше всего понимаешь, кого мы должны получить на выходе,- жёстко отрезал Николай.- Не просто грамотного работника, но и верного. Сам же рассказывал о скорой «Весне Европы». Сколько там таких «просто грамотных» с горящими глазами на баррикады рванут? Такого же в России хочешь? Только ведь у нас так гладко, как в Европе не пройдёт. У нас всё как в твоей этой Гражданской войне начнётся. Как там ты мне песню из вашего «хорошего» будущего напел: «Русские рубят русских…»? А у нас там уже Крымская война на носу. И чем всё закончится?

Бывший майор сердито зыркнул на молодого императора, а затем вздохнул:

— Ладно, понял…

— Вот и отлично!

Впрочем, на него не только нагрузку навалили. Возможности тоже увеличились. Так, например, Данька прям сходу выбил из Николая разрешение направлять на учёбу за границу выпускников не только железнодорожного училища, коих он и так отправлял за собственный кошт, но ещё и выпускников Санкт-Петербургского и Московского Воспитательных домов. В Санкт-Петербургском мастерские появились ещё до Отечественной войны — их с Николаем радением… ну, когда они занялись изготовлением пулелеек для «Николаевской пули». Потом-то производство было перенесено в «Павловские механические мастерские»… но мастерские при Воспитательном доме не были заброшены. А через несколько лет — уже после войны, заботами матери Николая — Марии Фёдоровны, они были реконструированы и перестроены, а программа обучения заметно пересмотрена в сторону расширения её за счёт большего числа часов математики, физики, механики и других естественнонаучных дисциплин. Ну не логику и риторику же им изучать с латинским и греческим в конце концов? Чай не университет… А семь лет назад эта программа была распространена и на Московский воспитательный дом. Более того — пару лет назад было решено, что эта же программа будет внедряться и по всем остальным «учреждениям императрицы Марии», как стали неофициально называть переданные императором Александром I ещё в начале своего правления под руку своей матери все казенные сиротские дома… Плюс расширилась география — кроме Швеции, Франции, Германии и Великобритании, выпускники отправились ещё и в Италию, Нидерланды, Бельгию и Швейцарию. Причём, Карл, которого Данька попросил курировать эти «европейские стажировки», потому как у самого ну совсем времени не хватало вникать ещё и в это, с удовлетворением сообщил, то кое-кого удалось пристроить к «самим Авогадро, Амперу и Берцелиусу». Про Ампера и Авогадро бывший майор кое-что помнил, а про Берцелиуса ничего не знал. Но если его имя упоминалось в ряду с первыми двумя — наверное это было круто.

А вот интересно — в прошлой истории было точно так же? Или это очередное изменение, спровоцированное тем, что он здесь оказался[2]? Но долго раздумывать над этим Данька не стал — ибо ответа данный вопрос получить было невозможно. Потому что он вообще ничего не помнил про Воспитательные дома. Даже слова такого до попадания сюда не знал…

А за неделю до Пасхи Николай заявил:

— Всё — твоё затворничество закончено. Жду тебя тридцатого апреля в Зимнем на Пасхальном балу.

— Но как же…- изумился Даниил.

— Ничего не знаю, граф,- вскинул голову молодой император.- Быть — и точка! И на коронацию тоже поедешь — не отвертишься… Да и, кстати, хватит тебе здесь, в Сусарах, сидеть как сычу. Мне может срочно потребоваться с тобой посоветоваться, а сюда к тебе не наездишься. Так что вот,- и он протянул Даньке свёрнутый рулончик документов.

— Что это?

— Дом. Тебе.

— Мне?- Даниил протянул руку и осторожно взял документы. Развернул. Прочитал. Потом уставился на Николая.

— Лично выкупил у консула Неаполя Ради,- гордо сообщил Николай.- И жалую тебе.

— Ну и на хрена?- уныло поинтересовался Данька — ему так хорошо было в родных Сусарах… А теперь что? Он вздохнул. Дом располагался в самом начале Невского, то есть совсем рядом с Зимним. От дверей дома до ближайшего подъезда Зимнего дворца по прямой — шагов четыреста максимум. То есть меньше трёхсот метров. Задергает ведь совсем…

— А чтоб служба мёдом не казалась,- ухмыльнулся Николай, вернув бывшему майору сентенцию, однажды услышанную от него же самого.- Ремонт сделаешь сам. И чтобы всё было по высшему классу — с сантехникой и всем твоим остальным… А пока я велел подготовить тебе апартаменты в Зимнем. В «семейном» крыле. Те, которые за «зелёной» гостиной. Ну ты знаешь.

Данька всё так же уныло кивнул. Зимний он достаточно хорошо изучил ещё в бытность «казачком», так что представлял где что расположено. Впрочем, сами выделенные ему апартаменты он знал весьма поверхностно — там, во время пребывания в Зимнем Марии Фёдоровны с младшими детьми, как правило располагался кто-то из «воспитателей» или «семейных» гостей. То есть в его собственную «зону ответственности» они никогда не входили.

— И когда переезжать?

— Я тебя не тороплю,- милостиво разрешил Николай,- но к Пасхе чтобы был на месте. На литургию вместе со мной пойдёшь…