Дворянин

Князь Гагарин встретил его в Твери. Лично примчался… и долго восхищался тому как быстро караван барж влекомый пароходом добрался до этого города из Санкт-Петербурга. Даниил аж засмущался. Но, с другой стороны, обычный суточный перегон бечевой, всё равно кто бы не тянул баржу — люди или лошади, составлял от двадцати до сорока вёрст. В зависимости от численности артели, загруженности баржи и силы противодействующего течения. При сплаве вниз по течению никто бурлаков не нанимал — купцы ещё не сошли с ума платить деньги за то, что река и сама сделает… Пароход же тянул караван со скоростью от пяти до десяти вёрст в час, то есть, если считать по-моряцкому — от трёх до шести узлов. Так что, даже с остановками на ночь, потому как идти ночью при местных примитивных бакенах, представлявших из себя в лучшем случае плотики с колодами, а в некоторых местах и просто пучки прутьев с торчащими из них шестами с какими-то тряпками, было слишком опасно, караван делал минимум по шестьдесят вёрст в сутки. А, чаще всего, и больше. Ночи-то в конце мая короткие… Так что в первый день они, например, прошли до заката около ста сорока вёрст, шестнадцать из которых по Неве и около ста десяти по Ладожскому каналу до устья Волхова, остановившись на ночлег уже у Старой Ладоги. Правда швартоваться пришлось уже в темноте… Так что до Твери они добрались всего за четверо суток. Да и то, только потому, что пришлось постоять в очереди на шлюзах Вышневолоцкой водной системы. Немыслимо быстро по местным меркам… И бывший майор надеялся, что подобная скорость заставит заинтересоваться пароходами и местное, и, особенно, московское купечество. Так что он заранее запланировал сойти с каравана где-нибудь в Мокшино и отправиться в Москву дней на пять, дабы пообщаться с наиболее богатыми и авторитетными купчинами. После чего присоединится к каравану уже в Нижнем. За это время он надеялся раскрутить местное купечество на заказы пароходов. Раз уж не пока не получается с паровозами — будем строить паровые машины для пароходов. А то рабочие так совсем квалификацию потеряют…

Но всё обернулось куда как удачнее. Потому что лучшего рекламного агента нежели князь Гагарин — и желать было нельзя. Особенно учитывая то, что тот прибыл в Тверь с просьбой сделать доклад на заседании свежеорганизованного Московского общества сельского хозяйства, причём заседании открытом, под которое Губернское дворянское собрание согласилось выделить свою бальную залу. Потому что кроме купечества оказалось возможным «зацепить» и деятельную часть дворянства. Потому как в Общество записались именно таковые…

В Москве Гагарин предложил ему остановиться в его доме. И весь вечер пытал Даниила расспросами. Причём, не только по сельскохозяйственным вопросам. Пришлось рассказывать и про паровозы, и про пароходы, и, даже, про сражение при Ватерлоо… Но тут Данька постарался выдвинуть на первый план Николая, себя в рассказах представив этаким «мальчиком на побегушках». Впрочем, судя по хитрому взгляду хозяина дома, тот по последнюю битву Наполеона уже многое знал, и это знание представляло Даньку не совсем так, как он стремился это преподнести. Но бывшему майору было всё равно.

А вот бальная зала губернского собрания преподнесла сюрприз. Когда он только вошёл в неё, у него появилось ощущение, что где-то он её уже видел. Причём, не в этой, а в прошлой жизни. И лишь перед самым началом доклада до него дошло, что это тот самый «колонный зал Дома союзов», в котором проходили «прощания» со всем советским руководством, начиная от Сталина и заканчивая Ворошиловым с Будённым и Андроповым с Черненко. А также концерты Шульженко с Зыкиной да Кобзона с Магомаевым… Сам он в этом зале, естественно, никогда не бывал, но по телевизору и церемонии прощания, и концерты наблюдал не раз, и не два… Декор, конечно, заметно отличался, но знаменитые колонны с балюстрадой были вполне узнаваемы.

Народу в зал набилось — несколько сотен. Бывший майор даже немного занервничал. Перед подобным числом весьма заинтересованных людей ему раньше никогда выступать не приходилось. Ну если не считать их с Великими князьями детские концерты. Но там он был не на первых ролях… Зато реклама пароходов должна получится — лучше не придумаешь. Этим себя и успокоил. Ну насколько смог.