Дворянин

– Ада, вы с Евой присядьте пока на диван. Но, как только заработают машины, сразу ложитесь на пол и лежите там, пока я не разрешу подняться. Борта яхты не смогут сдержать винтовочную пулю. Даниил, Самуил, берите вот эти ящики и несите их в кокпит, – распорядился он, открывая каюту, приспособленную под арсенал.

– Что это? – не удержался от вопроса банкир.

– Снаряды.

– У вас и пушка есть?

– Видели на корме парусиновый чехол?

– Я как-то не подумал.

– Это потому что вы сугубо мирный человек. За дело. Поднимите четыре ящика.

Отдавая распоряжение, Борис скинул сюртук и хотел было надеть на себя бронежилет, но, задумавшись, отказался от этой затеи, передав его женщине.

– Надевайте.

– Что это?

– Он хорошо защищает от револьверных пуль в упор и от винтовочных с пары сотен метров. Нет, на девочку надевать его не нужно.

– Но-о…

– «Аптечка» завязана на вас. А это возможность спасти три жизни.

– Я все поняла.

– Вот и хорошо.

– А вы прагматичны, – не удержавшись, хмыкнул банкир, уже державший в руках ящик.

– Увы, – пожал Борис плечами.

Запалил другую лампу и направился в машинное отделение, поджег запальные горелки и поднялся в кокпит. Глянул в сторону мола, где все еще звучала перестрелка. Правда, выстрелы были редкими. Но никаких сомнений, вся троица еще жива.

– Вы им не поможете? – удивился Самуил.

Вместо того чтобы расчехлить пушку, Борис в первую очередь подступился к сигнальному фонарю. Развязав тесемки, он снял с него парусину и начал заправлять карбидом из герметичной банки. Проверил в емкости наличие воды, после чего запалил горелку и прикрыл крышку с опущенными шторками.

– Так вы им не поможете? – вновь поинтересовался подросток, отталкивая руку отца, попытавшегося было его урезонить.

– Зависит от ситуации, – ответил Измайлов. – Иди к матери.

Он подошел к панели управления и открыл вентиль подачи топлива на форсунки, которые уже должны были прогреться. Так и есть. Из утробы суденышка тут же послышалось приглушенное гудение пламени. Глянул на уровень топлива в основном танке. Едва ли половина. Маловато будет. Не более двухсот миль экономичным ходом. Весь дополнительный запас он уже выбрал. Впрочем, чтобы свалить из гавани, хватит, а там поднимет паруса. Благо к яхте никто так и не подступался.

– Но вы не можете так поступить! – возмутился подросток.

– Могу, – спокойно произнес, как припечатал, Измайлов и закончил: – Иди к матери.

Парень посмотрел на отца. Не встретил понимания. Неожиданно он рванул на причал и уже через мгновение мчался по его деревянному настилу в сторону берега. Гадать о его намерениях не приходилось.

– Самуил! – крикнул ему вслед Даниил.

– Да чтоб тебя! – вскидывая винчестер, выругался Борис.

– Нет! – Отец ударил по трубе глушителя, сбивая прицел.

Убеждать родителя попросту некогда. Борис подбил банкиру колено и врезал ему кулаком в лоб, после чего вновь вскинул винтовку. Расстояние – все еще меньше сотни метров. Луна хорошо освещает цель. Прицельные подсвечиваются фосфорными метками.

Хлоп! Парнишка выгнулся дугой, запнулся и полетел кубарем по доскам, выронив брякнувшую винтовку. Отлично! Наповал! Ни одного лишнего звука. Теперь бегом!

Измайлов подбежал к Самуилу и, подхватив тело, побежал обратно, даже не думая о том, чтобы прихватить еще и винтовку. Глупость! Парнишка оказался неожиданно тяжелым. Пришлось поднапрячься, чтобы быстро доставить его на яхту. Едва спрыгнул в кокпит, как во входном люке появилась Ада, привлеченная непонятной суетой.

– «Аптечка» с вами? – поинтересовался Борис.

– О боже! – вскричала женщина, вдруг рассмотревшая, что именно находится в руках их спасителя.

– «Аптечка»! – рыкнул Борис.

– Д-да, да, я с-сейчас, – затараторила едва не срывающаяся в панику мать.

Впрочем, как бы женщина ни была взволнованна и напугана, сделала она все правильно. И вскоре мальчишка вздохнул полной грудью, уже во второй раз за эту ночь вернувшись из-за края. Воскресший тут же оказался в объятиях любящей матери, в которой боролось два противоречивых желания: прибить его и защитить от всех напастей.

Борис поспешил избавить мальчишку от револьвера и велел матери увести Самуила в каюту, пока он не оторвал ему голову. Мать сразу поняла, что молодой человек не шутит. А вот кто в этом не сомневался совершенно, так это пришедший в себя Даниил.

– Ада, уведи его, – тоном, не терпящим возражений, велел глава семейства.

Впрочем, спорить по этому поводу никто и не собирался, включая самого виновника происшествия. Причем никаких сомнений, что вины-то как раз он за собой и не чувствует. Скорее уж все еще не понимает, что тут, собственно говоря, случилось, так как происходящее вокруг не вязалось с его последними воспоминаниями.

– Вы стреляли в моего мальчика, – когда они остались вдвоем, произнес Арцман.

– Причем бил насмерть, чтобы он не поднял шум и не привлек к нам внимание, – не стал отрицать Измайлов.

При этом он сместился к пушке и стянул с нее парусиновый чехол. Бегло проверил состояние, клацнул затвором, произведя холостой спуск.

– Прямо и не знаю, как… С одной стороны, вы убили Самуила. С другой – спасли… – растерянно пролепетал банкир.