Дворянство Том 1 (СИ)

Центр городища уже был занят, причем сразу двумя группами. Первая казалась безобидной, то были странствующие циркачи, притом явно усеченного состава. Пантократор знает, что они тут надеялись обрести, как правило, с наступлением холодов прекращалась не только сельскохозяйственная, но и культурная жизнь. Бродячие музыканты и прочие люди творческих ремесел заканчивали «чес» по завершению осенних ярмарок и старались зимовать при господских дворах или в городах побольше. Там кормились, выступая по кабакам и разным кварталам, чтобы программа не приедалась. Но у этих, наверное, случилась какая-то беда, не позволившая свернуть гастроли вовремя. В труппе имелись клоун, акробатка, два стареньких фургона, влекомые не менее старыми, печальными мулами… и все. Городская общественность интереса к цирку на конной тяге не проявляла, то ли программа ужалась до полного непотребства, то ли здесь все выступления уже прошли, так что платежеспособный спрос на зрелища себя исчерпал.

Впрочем, циркачи не представляли для беглецов ни интереса, ни опасности. Вторая группа оказалась куда неприятнее, это был неполный десяток вооруженных людей под хоругвью, где на красном фоне желтела восьмиконечная звезда. Эту комбинацию Елена знала, звезда символизировала Империю в целом, точнее единство власти Императора на восемь сторон света, и означала, что ее носители выполняют государево дело. Судя по отсутствию личных прапоров, благородных людей в отряде не имелось, но бойцы казались хорошо вооруженными, чуть ли не на уровне сержантов. Видимо наемники на императорской службе. К сожалению, хоругвь странники заметили слишком поздно, так что отворачивать и обходить городок оказалось уже запоздало.

Раньян скомандовал остановиться и подал Грималю незаметный со стороны знак. Слуга тут же ссадил Артиго с коня и замотал ребенка в самый поношенный и нечищеный плед. Искупители, как обычно, незаметно и слаженно переместились ближе к Елене, страхуя от превратностей жизни, Елена, в свою очередь, приняла уже отработанный вид сутулой и невзрачной дылды, которая тупо смотрит себе под ноги, безразличная к окружающему миру.

Раньян, внешне безоружный и доброжелательный, направился к вооруженным людям, которые в данный момент полностью заняли единственный постоялый двор с конюшней и прибивали прямо к стене церкви какую-то грамоту. Елена сначала подумала, что он дурак, затем подумала еще и решила, что в этом есть смысл. Довольно большое сборище, которое при виде государевых людей спешит побыстрее свалить, вызывает подозрение и логичный вопрос: чего же они так опасаются?

Бретер затеял беседу с главарем, который держался настороженно, во всяком случае поначалу. Слово за слово и, хотя разговор был не слышен, стало ясно, что обойдется миром. На прощание командир и бретер едва ли не руки друг другу пожали, обменявшись учтивыми поклонами. Раньян изо всех сил стараясь идти небрежно, с нарочитой неспешностью, вернулся к своим, взял под уздцы лошадь и тихо, почти не шевеля губами, скомандовал:

- Идем.

Гаваль, разумеется, не понимающий важность момента, открыл было рот, намереваясь противиться, однако посмотрел в глаза бретера и мгновенно замолк. Гамилла положила руку ему на плечо и направила по новому курсу, молча, без эмоций, принимая новую вводную как само собой разумеющееся. Определенно, татуированная арбалетчица все больше нравилась Елене. Чувствовалась в госпоже стрел спокойная уверенность человека, что не ищет приключений, но ежели разминуться с ним не удалось, действует хладнокровно и разумно. Захотелось узнать про Гамиллу больше, ведь такая выдержка куется лишь в кузнице богатого опыта.

Марьядек тоже все понял правильно, кажется даже с облегчением, вероятно ему встреча с имперскими слугами была так же не с руки, как и Раньяну. В общем, небольшой караван двинулся через городскую площадь (слишком громкое название для утоптанного до состояния асфальта пятачка земли). Государевы люди окончательно утратили интерес к бродячей компании, а самый голосистый взял деревянную доску, похожую на штамп для пряников, и, взобравшись на седло с ногами, начал зачитывать с деревяшки объявление. Все происходящее носило печать унылой казенщины, которая опостылела самим исполнителям, как пресные лепешки в дальнем походе.

Елена услышала первые слова и ощутила, что в желудке поселилась холодная и живая лягушка. Голосистый боец обещал награду за Артиго «Годуа-Пильвае».