Дворянство Том 1 (СИ)

Поначалу мало кто понял, что случилось, а те, кто понял, сохранили чувства при себе. Баттести отшатнулся, крестя воздух изогнутым клинком, отчаянно хрипя ругательства. Барбаза наклонился вперед, хмурая улыбка сразу покинула смуглое лицо. Елена сделала несколько шагов вправо-влево, двигаясь вдоль воображаемой дуги за пределами острия мессера.

Громко хлопнула кожа о кожу. Елена, даже не оборачиваясь, знала, что Раньян скупо аплодирует, не снимая перчаток, оставаясь в тени, рядом с приоткрытой дверью. Баттести недоуменно оглянулся на черного бретера, открыл рот, чтобы сказать еще что-то, и тут почувствовал в полной мере, что с ним явно не все в порядке. Молодой убийца кинул взгляд в сторону товарищей, шевеля губами, с выражением растущего недоумения на скуластом лице. Затем потрогал небольшой разрез на кружевной рубахе, недоуменно потер пальцы, испачканные красным.

- Ой, - с каким-то детским удивлением произнес он, чувствуя, как тяжелеет рукоять мессера в непослушной руке.

Елена напала снова, словно призрак, давя немигающим взглядом, как змея в броске. Удар, отбив, а затем стремительное движение клинка, наискось разрубившее физиономию Баттести. Это было не слишком разумно, и Раньян предостерегал, что такие фокусы вредны для лезвия – зубы слишком твердые. Но Елена хотела, чтобы тварь мучилась, хотя бы недолго.

И снова челночное движение назад, потому что даже рука умирающего способна убить.

- Авава-баа… - просипел Баттести, шевеля синеющими губами, перечеркнутыми глубоким разрезом. Как будто все еще не осознал происходящего. А затем кригмессер упал, звучно лязгнув о камни. Смертельно раненый поединщик вопил и размахивал руками, словно никак не мог решить, то ли зажать рану меж ребер, то ли закрыть лицо. Жуткий, полный безнадежного отчаяния вой все не заканчивался, пока Елена не рассекла глотку Баттести до позвоночника.

Она заученно вдохнула, прошлась, взмахнув клинком, будто тростинкой, чувствуя себя легко, словно птица в полете. Настолько, что пришлось несколько раз повторить самой себе, что еще ничего не закончилось, это лишь самое начало труднейшего поединка. Убить молодого дегенерата, пользуясь его самоуверенностью – не подвиг, не заслуга. Это просто убийство, и, чтобы выйти с арены, предстоит совершить еще три, одно другого тяжелее.

В фильмах люди с перерезанным горлом умирают быстро и красиво, разве что с легким стоном. Баттести расставался с жизнью по-настоящему, то есть долго и отвратительно. Воздух со свистом вырывался из рассеченной глотки, крупное тело билось в судорогах, перекатываясь с боку на бок и не в силах перевернуться. А крови было столько, словно зарезали свинью, по всем правилам, подвесив на крюке, чтобы слить жидкость без остатка для колбасы и «жарехи». Елена отметила, что теперь здесь можно поскользнуться, следует быть осторожной.

Третий человек, которого она убила в своей жизни. И первый, кого Хель положила, как настоящий фехтовальщик, острым клинком, один на один.

Кажется, шум стоял запредельный, но в уши будто вату сунули, вопли, граничащие с коллективной истерикой, шли мимо сознания поединщицы. Сейчас ее волновало только одно – кто следующий? Барка или Барбро?

Распорядитель оглянулся на королевскую ложу, растерянно пожал плечами и обменялся взглядами с экзархом. Согласно традициям следовало провозгласить «Пантократор увидел», а служитель церкви должен был ответить «Судья всех судей отмерил!», после чего поединок официально завершался. Но впервые было так, чтобы один вызвал нескольких, и суд развивался как цепь дуэлей. Баронесса Аргрефф все же сломала веер, щелчок тонких планок растаял на фоне воя толпы. Крикуны надрывались, расписывая происшедшее, описания катились дальше, от уха к уху, обрастая подробностями, и вот рыжая девка уже оторвала юноше голову безоружными руками, жадно высасывая кровь прямо из огрызка.

Тело унесли, когда прекратились судороги, стало ясно, что чуда не случилось, и Баттести умер бесповоротно. Барка шагнул к центру арены, пригибаясь, вытягивая руки. Елена внимательно присмотрелась к вооружению второго оппонента – кулачный щит и узкий граненый клинок на сабельной рукояти с широкими «усами» гарды. Такое оружие часто использовали рыцари, что в силу бедности не могли позволить себе настоящий «пробойник» с рукоятью в полторы руки. И убийцы, действующие в группе. Очень удобная вещь против кольчуг и облегченных «городских» бригандин.

Вот это уже другое дело, манеры поединщика и выбор амуниции указывали на человека с пониманием и опытом. Здесь легкой победы ждать не стоит.