Дворянство. Том IV (СИ)

Меня повезли в некий центральный офис, где располагалась рабочая зона судьи. И на самом деле это оказалось самой обычной прокуратурой в прямом смысле этого слова.

Вывеска на здании априори вызывала уважение и страх у всякого прохожего, а уж у меня тем более, учитывая, что раньше я планировал закончить юриспруденцию и устроиться в подобное место. А сейчас… да, мне не светит работа в подобных структурах.

На входе в здание нас встретила охрана в черных, строгих костюмах с табельным оружием за поясом. А внутри, сразу после двери, на рамке пришлось немного повозиться. Сколько бы я ни проходил вперёд-назад, во мне что-то звенело. И, раздевшись по пояс, в последней попытке я всё равно не добился успеха. Словно внутри организма был какой-то металл.

Судья, устав ждать, просто скомандовала пропустить меня под её ответственность. А затем, то же самое проделали с Лаане. Который, разумеется, не раздевался, но звенел так, словно ложками был обвешан с ног до головы.

Вот же ж… разве нельзя было сразу меня пропустить? Зачем устраивать все эти одевания-переодевания?

Я повернулся с этими мыслями к женщине в белом и отметил в её взгляде то ли мелькнувшую заинтересованность, то ли оценивание меня. А может, это было и что-то другое.

А затем… нас ждала череда лестниц, лифтов и коридоров. Где в конце пути нас встретили роскошные двери из красного дуба, пройдя через которые я оказался в месте, где не пахло справедливостью и правосудием. Тут явно пахло богатством, что подразумевало собой лишние финансы. Не совсем честные, может.

Или же я что-то про судью не знаю?

Меня усадили за длинный стол переговоров, где во главе уселась женщина, я — прямо напротив неё, а Эдвард Тойвович по праву руку от меня. Хотя, как мне казалось, всё должно было быть иначе. Всё-таки он выше меня.

Собственно говоря, с этого судья и начала.

— Меня сильно удивил тот факт, — она сощурилась, всматриваясь в меня, — что ты за такой короткий промежуток времени стал сильнее остальных.

— Кого остальных? — удивился я именно такой постановке вопроса.

— Сильнее своих руководителей, — ответила она. — Эдвард Тойвович тебе больше в подмётки не годится.

— Я бы ещё поспорил, — начал было Лаане, — но не могу отрицать очевидного, хоть у него опыта поменьше моего, но он в разы стал сильнее. Боюсь, я не справлюсь с ним. Точнее, долго не простою.

Меня немного удивило такое заявление. А уж тем более, от своего бывшего руководителя. Однако я это никак не прокомментировал.

— И сильнее Владимира Петровича. Стал, по крайней мере.

Вот тут я уже не выдержал. Я сам в этом убедился только сегодня, когда увидел. И получается, эта судья поняла это сразу, как только увидела нас вместе?

— Откуда вы… — начал было я, но тут же решил поправить мысль. — С чего вы это взяли? Почему вы решили, что я сильнее…

— Ты и меня сильнее, — улыбнулась она. — Я такой же девиант, как и ты, Ярослав, только с другими способностями телепатии, не такими сильными, как у тебя. Я не могу контролировать сознание другого существа, я не могу уничтожать создания магического проявления в самом начале. Ты — уникум. Самый настоящий.

Вот теперь я точно удивился. Да посильнее обычного. Откуда это она… повернулся к Лаане, увидел его самодовольную физиономию и сам всё понял. Старик проговорился и сделал это давно.

Ну ты и сволочь, Эдвард Тойвович…

— У меня есть, скажем так, способность сравнения. Я сравниваю существ относительно друг друга и относительно себя. Когда вы с Жожобой стояли вместе, я сама сначала не поверила своим глазам. Но затем… Ярослав, скажи мне, как ты смог так быстро развиться?

— Секрет фирмы, — хмуро ответил я. — Почему вы… хотя, чего я спрашиваю. Вы и сама девиант, поэтому решили мне жизнь не портить.

— Но с удовольствием испорчу её Владимиру Петровичу, — резко сказала она. — За смерть Бурдина его ждёт трибунал. Но я знаю, что смогу найти лишь косвенные улики.

Сегодня что, череда удивлений?

— Если вы настолько уверены в своей правоте, почему не попытались его арестовать?

— А толку? — ответил за судью Лаане. — Во-первых, даже вдвоём с ней, — он явно говорил про себя, а не про меня, — у нас опыта ведения боя в десятки раз меньше. С тобой шансы становятся чуть больше, но не менее прозрачные. Обвини его сейчас и город лишится сильного мутанта, девианта и, пожалуй, сильнейшего девианта, которого я когда-либо видел.

Тут я спорить не стал. Я и сам понимал, что мне нет равных по силе, но не по опыту. И, кажется, понял, почему они тянут время.

Но я ошибался. Я предполагал, что им нужно больше улик, чтобы привлечь ещё больше людей, но план этих двух носителей был совершенно другим.

Началось всё с простого вопроса, где Михаил Аляев, точнее, Кактус. А затем я уже сам додумал их мысли.

Симбионт внутри меня помнил противников, но не мог передать знание ведения боя на все сто процентов. Ибо моё тело другое. Слабее… хотя нет, не слабее, не такое опытное — так будет правильнее. И эта особенность моего симбионта и есть ключ к победе.