Двуглавый Орден Империи Росс. Магия изначальная

— Миколка! — прервал его хозяин. — Сколько учить тебя болвана? — Господин Михайлов поморщился, как будто кто-то рядом провёл пенопластом по стеклу. — Токма, ишшо, давича… Ты когда-нибудь научишься нормально разговаривать? Ты же не на рынке!

А ведь, действительно, когда мы с Миколой только познакомились, он говорил по-другому. Это уже на «ристалище» он перешёл на упрощённый вариант местного диалекта. Наверное, под воздействием сильных эмоций потерял «контроль».

— Я начинаю жалеть, что лишен был возможности лицезреть Ваш поединок с Трошкой, — с вежливой улыбкой сообщил Шен. Ну, так ведь китайцы вообще народ невозмутимо спокойный. — Трофим, в нашем городе считается непобедимым бойцом.

— Скажите тоже, непобедимым! — Возмутился Роман-Григорич. — Не один же Григорий Шемякин из отряда господина Горбунова может с ним силой померяться?!

— Ну, кто, например? — спросил в ответ китаец.

— А хоть бы и Вы, дорогой Шен Косиджанович, — огорошил всех господин Михайлов. — Мне кажется, Вам этот Трошка вообще на один зуб!

— Да помилуйте, Роман Григорьевич! — со смехом начал отметать свою кандидатуру. — Жители чайной страны и впрямь большие мастера драться ногами, но против доброго кулака не дюжат! — Произнёс он, явно кого-то цитируя. И добавил уже от себя: — Так что Вы уж, пожалуйста, меня из сего списка уберите!

— А я ведь и в самом деле подумал, что это Вы его… господин Ли, — развёл руками Роман-Григорич, и повернувшись ко мне задал вопрос, к которому я слава богу подготовился ещё вчера: — Господин Александэр, а как нам Вас по отчеству называть?

Я приосанился и, набрав воздуха в грудь представился:

— Полное моё имя — Александэр Семион Константинович Малиновский, — слово «старший» я решил вообще больше при представлении не использовать, а то мало ли, вдруг кто-нибудь спросит, что это означает, а я и сам не знаю. — Но можно просто Александр Константинович.

— Пожалуй, так и вправду лучше, — неожиданно согласился Ли. — Местные всё равно «Александэр» начнут как-нибудь на свой лад переделывать, а Александр — это уже по-русски, поверьте, я знаю, что говорю!

Вот чёрт!!! Ну, я — баран!!! Ведь я же так и сказал: «Александр Константинович»! Ба-али-ин!!! Так мы точно попалимся! Это всё из-за леркиного «старшего»! Пока думал, говорить его или нет… сбился на хрен! Надо Лерку предупредить!

А китаец тем временем продолжал:

— Вот уважаемый Роман Григорьевич сейчас поименовал меня Шеном Косиджановичем, а между тем отца моего звали Ксиаоджианом, что означает на китайском «здоровый». Хорошо, что «Косиджан» ничего не означает.

— Александр Константинович, насколько крупными монетами желаете поменять эту мелочь? — осведомился хозяин лавки.

— Покрупнее бы, если можно, — просительно улыбнулся я, и добавил: — Чтобы в карманах носить.

Шен с Михайловым переглянулись. И китаец, по их молчаливому согласию, задал интересовавший обоих вопрос:

— Александр, Вы хотите с Такими деньгами по городу ходить?

Тут я понял, что чего-то не понимаю. Пока я соображал, они молча смотрели на меня, а я молча смотрел на них. Пауза затягивалась.

— Ну… — неуверенно начал я, — надо же мне их как-то до дома донести.

Похоже удачно. Шен с Роман-Григоричем как будто выдохнули.

— Что ж, — нехотя, но облегчённо произнёс хозяин лавки, — с этим не поспоришь. Миколка! — громко позвал он помощника, хотя тот никуда и не уходил. — Давай-ка по-быстрому… — и покрутил указательным пальцем над монетными стопками.

Микола посмотрел на мелочь, разложенную на стойке, и задал хозяину вопрос, суть которого я сразу-то и не понял:

— И золотой?

— И золотой! — подтвердил тот, что-то понятное только им. Или, наоборот, непонятное только мне.

— Александр Константинович, а как же Вас угораздило с этим обормотом связаться? — спросил Роман-Григорич, когда Микола скрылся во внутренних помещениях лавки.

И тут я вспомнил, что должен ещё замок купить. Хотя, наверное, не обязательно замок. Есть же тут наверняка вещи нужные в хозяйстве даже нам с Леркой.

Я честно, но быстро рассказал историю моего знакомства с Миколой.

— Да, — резюмировал босс моего провожатого, — Вот чего хорошего, а бездельничать этот прохвост научился. Лучший в этом деле!

— Роман Григорьевич, не наговаривайте на парня! — вмешался Шен. — Слесарь-то он неплохой. Сами давеча хвалили!

— Это когда это я хвалил его? — С изумлением возмутился Роман-Григорич. У него даже глаза от удивления раскрылись шире орбит.

Шен хитро сощурился и вкрадчиво так произнёс:

— А кто на прошлой неделе хвастался ножницами для левой руки?

— Да не хвастался я, — начал отнекиваться Роман-Григорич. — Просто показал, что вот да, можно и для левшей ножницы делать. Да, этот бездельник их и придумал. Ну, и что с того?

— Так ведь не только придумал, — китаецу, наверное, Микола нравился, раз он так за него заступается перед хозяином. — Но и сделал! Да как сделал! Я вот уж на что не левша, так ведь и мне удобно ими резать. Зря вы его так. Зря. Напрасно, честное слово.

Ножницы! Точно. Это замок на фиг не нужен. А вот ножницы… да хоть бы и просто ногти подстричь! Вот. Вот их я и спрошу.

И спросил.