Двуглавый Орден Империи Росс. Одна Магическая Длань

— Понимаете, Горбунов со своими не успел к поединку Валерии с Трошкой и поэтому… — Я подумал, что, в общем-то, не обязательно именно это было причиной их пари, и добавил: — Или ещё почему, но только он предложил ей померяться силами с Шемякиным.

У Татьяны даже глаза расширились.

— Вот. — Продолжал я. — Даже восемь золотых на него поставил.

— Восемь золотых! Да это же… — Она не договорила, прикрыв рот рукой.

— Что? Очень много? — не понял я значения такой реакции на мои слова.

— Это половина его годового жалования, — произнесла моя собеседница.

Оба на! Ничёсе! Полугодовая зарплата за пятисекундное шоу! Охренеть!

— Шемякин тоже не верил, что она его свалит, — тут я счёл необходимым прокомментировать: — Они же спорили, что Лерка его с ног сбить не сможет. Во-о-от… А она его в два удара свалила. Тот даже дёрнуться не успел.

— Не верил? — повторила Татьяна. — Я бы тоже не верила. Да никто бы не поверил, наверное… — И она о чём-то задумалась.

— Ну, так вот, Шемякин не поверил на столько, что тоже два золотых поставил.

— И проиграл??? — всплеснула руками Татьяна.

— Ну да, — я не понял, чего это она.

А она закрыла рот уже обеими руками, и сокрушённо покачала головой с выражением лица сильно напоминавшим ужас. Я понял, что чего-то не понимаю, и решил расставить все чёрточки над Ё:

— Да что случилось-то?

Татьяна ещё немного «посокрушалась», а потом всё-таки рассказала о причине такой своей реакции:

— Так ведь и он тоже половину годового жалования… — и она безнадёжно махнула рукой.

— И-и-и?

— Так ведь семья у него.

— А у Горбунова, что нет? — на всякий случай спросил я.

— Нет. У него нет. Да и из поместий ему присылают. Он не обеднеет, а вот Шемякины теперь как? — и снова она покачала головой.

Мне сразу как-то неловко стало, типа малых деток обездолил. Хотя, кого я там обездолил?! Ну, во-первых, не я. Во-вторых, он сам предложил. А в-третьих… в-третьих… А вот нехрен тогда падать было, раз так в себе уверен, что…

— Татьяна Андреевна, я думаю, он не последние деньги поставил. Я бы, во всяком случае, на последние деньги спорить не стал бы. Думаю, и он знал, что делает. — Этими словами я сам себя успокоил окончательно.

Татьяна в задумчивости покивала и нехотя проговорила:

— Наверное, Вы правы, не последние…

— Ерёмин, тот тоже от имени остальных три золотых поставил на Шемякина. Вот привёз сегодня.

— Пишка?! Он-то куда?! — казалось, что это известие удивило её сильнее всего. — Надо же! Ерёмин! Пойду Глашке скажу. — Она быстро развернулась и удалилась быстрыми шагами.

Так. И вот что это было? Пишка? Глашка? Что у них тут вообще происходит? Дурдом на гастролях!

Я пошёл к Лерке. Постучал и, дождавшись приглашающего «Да-а-а…», открыл дверь.

— Ну, как? Почитал стихи предмету вожделения? — осведомилась сидевшая на стуле у окна Лерка.

Я не ждал такого вопроса и ответа на него не заготовил. Постояв немного, я решил на эти подколки пока не реагировать, а рассказать о новостях более насущных:

— Прикинь, а дядя Коля с Шемякиным тебе вчера по половине годовой зарплаты проспорили!

— Да ладно! — похоже, моё сообщение поставило её в тупик.

С полминуты мы просто смотрели друг на друга. Хотя, нет, не просто. Мы тупо смотрели друг на друга. «Тупо» — это очень правильное в нашем случае слово.

— Чё делать будем? — спросила меня сестра.

Я и сам не знал, но одна мысль у меня всё-таки имелась:

— Ну, я думаю, деньги возвращать им точно не стоит. Знали, на что шли.

Лерка согласно покивала.

— И это… — Мысль рвалась наружу, но ещё не оформилась. — А наш майор-то, он оказывается помещик.

— О-о-о. — Протянула Лерка, старательно делая вид, что ей не пофиг.

— Неженатый помещик, — постарался сказать я как можно более многозначительно. Хотя, на кой мне это?

— И-и-и? — предложила мне Лерка продолжить мысль.

— Ну, и вот! — сказал я в значении, сама, мол, думай, чё там И-и-и…

Мы снова поиграли в гляделки.

— Ладно. Чё? Чем займёмся? — спросила сестра.

Я пожал плечами.

— Ты бумагу просила? Принесли.

— И-и-и?

— Чё «И-и»? Просила? Принесли. Чё дальше? Для чего бумага-то?

— А-а-а… — Лерка как будто всё вспомнила и, вставая, произнесла: — Пойдём планы на жизнь строить!

Один из листов дефицитнейшей в нашей гостинице бумаги мы разрезали на четыре части. Пополам и ещё раз пополам. Получилось некое подобие листа привычных размеров. Вот на одном таком привычном листе мы и начали составлять план на оставшуюся жизнь.

Лерка сказала, что кексы — это разновидность бисквитов. Сами бисквиты здесь есть, по крайней мере, в ассортименте выпечки мадам Антонины они присутствовали. Если ей подсказать несколько нехитрых рецептов, то дальше с ней можно уже и на коммерческой основе повзаимодействовать. Точно здесь не должно быть безе и сгущёнки. Ну, то что их нет — это ещё не повод радоваться, а вот тот факт, что Лерка знала, как их делать — это уже кое-что. К слову сказать, хорошее такое кое-что.