Двуглавый Змей

Ламлис напряг ноги, поддавшись вперёд и занеся меч за бок. Зрачки виртохвоста превратились в две небольших щёлочки, а сам он чуть приоткрыл пасть, отстранившись. По ущелью, со свистом прогулялся ветер. Земля и мелкий щебень взорвались под ногами охотника, когда тот сорвался с места, ринувшись в лобовую атаку. Сзади послышался крик и рёв. Тордрак громко выругался, еле устояв на ногах и сцепившись с одной из тварей. Другие две, увидев, как бледный мечник понёсся в сторону кладки, ринулись за ним, догадавшись о его намерениях. Виртохвост, стоявший перед наёмником, дёрнул пастью и махнул хвостом. Челюсть с щелчком сомкнулась в считаных сантиметрах от пяток охотника, что мягко приземлился, перепрыгнув через ящера–подобную тварь, и прыгнул снова, на этот раз в попытке увернуться от хвоста.

Монстр неестественно изогнулся, выброси лапы вперёд и в прыжке всё же зацепил противника, шипами разорвав штаны и расцарапав бедро. Ламлис приземлился во второй раз, игнорируя рану, сделал два кувырка, уходя в сторону и вскинул меч, в полу–развороте рассекая голову чудища, не останавливая движение. Меч со свистом рассёк пространство, столкнувшись с преградой в лице толстой шкуры ящера, но клинок так и остановился, разрезая природную броню монстра как раскалённый нож проходит сквозь масло. Рана была не глубокой, но этого было достаточно, чтобы виртохвост отступил, отстранившись и резко замахал головой и хвостом, подняв облака пыли.

Ещё один рывок, и Ламлис оказывается у самых валунов, когда чувствует чьё–то дыхание на затылке. Противное, липкое и холодное. Это смерть дышала ему в затылок.

На одних только рефлексах пепельноголовый мечник сгибается в коленях и сразу же броском, как кобра, разрывает расстояние между ним и нагнавшим его виртохвостом. «Быстрые!» — Заметил он, увернувшись от смертельно–опасных когтей, так и норовящих разорвать ему горло. Тормозя, оставляя за собой след на земле, наёмник краем глаза замечает борющегося с монстром друга. Виртохвост был почти в два раза больше Тордрака, но тот не отступал, неустанно нанося широкие, рубящие удары топором. Фараэля же, пусть и скрылся из виду, можно было различить по неясному силуэту в поднявшейся пыли. Эльф двигался, ловко уходя от атак и метая разрушительные заклятия. Пока у него были компоненты на мощные заклинания, он, как боевой маг, вполне мог противостоять нескольким противникам сразу, посыпая их градом льда или обдавая языками пламени. Но на сколько его хватит?

Тем временем Тордрак уже справился с одним из гадов, когда на него напал ещё один, сбежавший от Фараэля. Виртохвост зарычал, дёрнулся, перекусив топор и повалив дварфа на землю. Тот вскрикнул, охнул, приземлившись на спину и в последний момент поддался в сторону, уходя от когтистых лап чудища, что чуть не раздавили ему голову. Тордрак выхватил кинжал из–за спины, встав на колени и пятясь, начал махать им перед собой, отгоняя тварь.

— Уйди тварь! Уйди, скотина!

Челюсть почти сомкнулась на кисти мечника, едва не перекусив её, но Ламлис успел одёрнуть руку, ударив наотмашь в ответ. Тёмная кровь окропила камни, каплями разбившись у ног охотника. «Нужно убить хотя бы одного!» — Заключил он, постепенно ускоряясь и наседая. Движения Ламлиса стали более чёткими, но ненадолго. Его тело размылось, а когда пепельноволосый охотник начал наносить множественные удары по виртохвосту. Шум взрывов заклинаний затих, как и голос Тордрака.

Клинок играл лучами света, со свистом рассекая пространство, кружа, как метель и двоясь, нет, троясь в глазах противников. Нет, Ламлис сам стал метель, как ураган, скоп сносящего всё на своём пути, неотвратимого и несущего смерть природного явления. Удар с разворота, отскок в сторону, ещё один удар и лишний вольт, сделанный по привычке. Мечник перехватил клинок, перепрыгнув с одного угла на другой, проносясь как молния над одним из виртохвостов. Тварь взвыла, но тут же получила по своему боку. Рана взорвалась кровавыми брызгами, окропив бледное лицо мечника, но тот даже не заметил.

Тордрак закричал вновь, но наёмник не разобрал слов из–за свистяще–звенящего шума ещё одного, неожиданно появившегося заклинания. Яркая вспышка ослепила виртохвостов, дав дварфу шанс сбежать.

Прорвавшись, Ламлис смахнул копну пепельных волос, быстро оценив окружение. Ещё один, заключительный рывок после ещё одного, заключительного удара, и он, сопровождаемый диким рёвом, ворвался в расщелину меж двух валунов.

Внутри пахло кровью и молоком. Было душно. Свет, проникающий через довольно широкую щель, освещал слишком мало пространства, отчего многие детали уходили от взора Ламлиса, но то, что ему нужно было, он всё же смог разглядеть. Несколько десятков яиц на засушенной траве, укрытые ветками и всяким мусором, преспокойно лежали, согреваемые теплом солнца. Но вскоре на них опустилась тень.