Двуявь (СИ)

Иногда его взгляд натыкался на Николая - тот держался поодаль, заигрывал с фигуристой рыжеволосой девицей и, кажется, вообще ни разу не вспомнил о первокурсниках. Эта комедия злила и раздражала Юру; хотелось подойти к богатырю и сказать, что Штирлиц из него - как из повидла пуля. И пригрозить какой-нибудь пакостью - например, что по возвращении в Медноярск он, Самохин, первым делом пожалуется в 'контору' на назойливую и некомпетентную слежку...

- Ну, ребятки, как вам экскурсия? - спросила жена геолога.

- Очень классная, - ответила Тоня. - И, главное, закончилась вовремя. Не представляю вообще, как здесь народ годами живёт. Я бы, наверно, через неделю уже свихнулась - всё такое чужое, жуткое.

- Понимаю тебя. Уж насколько я по молодости была непоседа, а и то бывало, если экспедиция долгая, такая тоска берет, что хоть плачь. Потом, правда, на Землю вернёшься, поваляешься на травке - и снова на приключения тянет.

- Ой, как же я вам завидую. В смысле, не приключениям вашим, а вот этой вот смелости - лететь в никуда, разведывать, изучать. Не то что я - трусиха никчёмная.

- Девочка, не болтай ерунды, - 'ехидина' рассмеялась, - всё у тебя будет, как надо. А пока - развлекайтесь тут, веселитесь, не будем больше вас отвлекать. Правильно я говорю, Паша?

Муж её, успевший, похоже, тяпнуть слегка сверх нормы, важно кивнул и дал себя увести. Тоня, проводив их взглядом, обернулась к Юре и улыбнулась. В её глазах отразились цветные искры, пляшущие под музыку, а может, то были отблески звёзд, и тогда он взял её за руку и потянул сквозь толпу к двери.

Свет в коридоре был приглушен, лестница уводила наверх, к гостиничным номерам. Тоня, встав на ступеньку выше, положила руки ему на плечи, он прижал её к себе, хрупкую и горячую, их губы встретились, и музыка, гремевшая до этой секунды рядом, откатилась, будто волна от берега, а они остались вдвоём, в ласкающей пустоте...

- Простите, что прерываю.

Юра, с трудом опомнившись, повернул голову. У прозрачной двери, за которой остался бар, стояла 'врачиха'. Удостоверившись, что сумела привлечь внимание, она сказала вежливо и спокойно:

- Юрий, уделите мне, пожалуйста, пару минут.

- Прямо сейчас? В чём дело?

- Не волнуйтесь, короткая процедура. Антонина, ещё раз прошу меня извинить.

Тоня шепнула: 'Я у себя', отстранилась и вспорхнула по лестнице. Когда девчонка скрылась из виду, он угрюмо полюбопытствовал:

- Доктор, вы издеваетесь?

- Нет, даже в мыслях не было. Пойдёмте в медблок.

В палате, усадив его на кушетку, она устроилась на стуле напротив и вгляделась в его лицо. Сказала:

- После недавнего инцидента меня попросили вас обследовать регулярно - как минимум дважды в день. И отслеживать возможные изменения. Кто именно попросил - вы, я полагаю, догадываетесь.

- Да уж, не бином Ньютона. Но сегодня уже два осмотра было.

- Верно. Вроде никаких отклонений. А вот позже, на вечеринке...

- Что?

- Вы как будто отключаетесь иногда, смотрите куда-то в пространство, пока подружка не растолкает. Меня это беспокоит.

- Просто занят своими мыслями. У всех такое бывает.

- Нет, Юрий, задумчивость выглядит по-другому. Не отнекивайтесь, пожалуйста, расскажите, как есть.

- Доктор, - сказал он, сдерживаясь, - может, не будем всё усложнять? Меня там девушка ждёт. А завтра я улечу, вздохнёте спокойно и всё забудете.

- Девушка не обидится, - врач ни на йоту не повысила голос, - я с ней поговорю. Вас же, Юрий, попрошу остаться в палате. Вы взрослый человек и поймёте - так будет лучше. Мера предосторожности. Я ведь не вижу целиком всю картину, а на вопросы вы отвечать не хотите. В общем, правильно вы сказали - не будем всё усложнять. Перешлю свои наблюдения товарищам на Земле, а дальше пусть они разбираются.

- Спасибо вам за заботу, - он постарался добавить в голос побольше яда.

- Не за что. Дать таблетку?

- Давайте, - буркнул Самохин.

Когда она вышла, он долго ещё сидел, уставившись на закрытую дверь. Прикидывал - может, тоже свалить? Ничего ведь не обещал. Но, во-первых, если он сейчас пойдёт к Тоне, то рискует там столкнуться с 'врачихой', а во-вторых, это будет слишком похоже на детский сад.

Снова навалилась усталость, будто он весь день таскал кирпичи. Юра, смирившись, налил воды, проглотил таблетку и лёг. Сон без сновидений накрыл его почти моментально.

Наутро, по уже установившейся традиции, настроение оказалось паршивым. Он хмурился и за завтраком, и при посадке в орбитальный челнок, и при переходе на межпланетник. С кислой физиономией проследил, как Марс, похожий на печёное яблоко, проваливается в черноту за кормой, и лишь после этого почувствовал некое облегчение. Тоня, следившая за ним искоса, сказала:

- Ну наконец-то. А то я всё боялась - укусишь.

- Тебя - не буду, не бойся, а этих бы покусал с удовольствием. Пусть их потом от бешенства прививают.

- Да ладно тебе, не так уж и плохо съездили. Все живы-здоровы, 'химеры' твои больше не появлялись...

- Не знаю, может, ты и права. И вообще, спасибо, что со мной полетела, иначе я бы вообще зачах за эти три дня. Какое сегодня, кстати, число?

- Пятое, воскресенье. Послезавтра на демонстрацию.