Двухэтажная Япония: Две тысячи дней на Японских островах

И вот промелькнули редкие огни ночных токийских улиц, и машина понеслась по скоростному шоссе. Если через 70 км свернуть налево, то попадешь на ответвление, которое ведет до озера Кавагути. А уже оттуда по другой дороге добираешься прямо до середины одного из шести традиционных маршрутов восхождения на Фудзи-сан. Конечно, это быстро и удобно. Вопрос в том, насколько такое «полумеханизированное восхождение» обесценивается, лишается очарования и особого духовного настроя традиционного пешего путешествия.

В старину, которая для Японии кончилась в 1868 г. с началом реформ «периода Мэйдзи», жители Эдо, нынешнего Токио, считали необходимым хотя бы раз в жизни подняться на Фудзи-сан. Пешком, верхом или в паланкинах направлялись они к подножию священной горы, по пути останавливаясь помолиться в посвященных богам Фудзиямы многочисленных храмах, полюбоваться видами на гору из знаменитых мест. На карте Токио и его окрестностей до сих пор часто мелькает одно и то же название — «Фудзими», что значит вид на Фудзи.

Путешествие до горы, восхождение, спуск и возвращение домой занимали в общей сложности около недели. Предприятие требовало не только много времени, но и средств. Те, кому дорогостоящее паломничество было не по карману, объединялись в своеобразные кружки-кооперативы, члены которых делали ежегодные взносы и по очереди, раз в пять лет, совершали групповые восхождения. Членов примерно двухсот существующих и поныне кружков паломничества на Фудзи-сан можно сразу распознать по белым ритуальным одеждам, по белой с красным кругом посредине повязке на лбу. Ко времени, когда их неспешный путь от подножия достигает пятой из десяти станций дороги на вершину, белые матерчатые тапки становятся коричневыми, а повязки намокают от струящегося со лба пота. Но надо видеть, с каким почтением и завистью смотрят на вереницу чинно выступающих паломников те, кто за полчаса взлетел до пятой станции на своих мощных «маздах», «ниссанах» или «тоётах»!

Впрочем, можно облегчить путь к вершине и после пятой станции. Окрестные крестьяне готовы за несколько тысяч иен[2] предоставить в ваше распоряжение крепких коней, способных проделать еще несколько сот метров нелегкого маршрута. А вот мимо пронеслись на красных мотоциклах двое парней в гоночных комбинезонах и шлемах. Ну, что же, поначалу от пятой станции идет асфальтированная дорога, по которой легко можно проехать и на машине.

Несмотря на ранний час — семь утра — и вопреки вывешенным на щитах полицейским предупреждениям о повышенной опасности восхождения после окончания сезона, на гору и с горы движется довольно много народу. С интересом смотрим на покорителей Фудзи, встретивших на ее вершине восход солнца: головы повязаны набухшими влагой полотенцами, под глазами круги. По хорошему обычаю путники в горах обязательно приветствуют друг друга. На правах младших, начинающих альпинистов мы первыми выкрикиваем «Доброе утро!» появляющимся из тумана встречным, они отвечают: «Будьте осторожны!»

Туман позволяет видеть метров на 20–30 вперед, только иногда сильный ветер приподнимает пелену, точно развешанные на веревках огромные простыни. У развилки, как водится, указатель: «Направо пойдешь…» По выжженному на деревянном щите конусу Фудзи вьется белая линия тропы с отмеченными флажками станциями и расстояниями между ними. До следующей, шестой станции — полтора километра, до седьмой — столько же, еще полтора километра до восьмой станции, а потом просто сообщается, что до вершины — час и десять минут ходьбы.

Асфальтированная дорога сменяется цементированной дорожкой. По сторонам растут сосны, березы. Вот под ногами уже не укатанная цементная дорожка, а размолотая тысячами туристских ног вулканическая порода, сильно напоминающая угольный шлак. Огромными черно-коричневыми, красно-бурыми кусками лежат смахивающие на пемзу глыбы, кое-где виднеются островки кустов и пожухлой травы, быстро вытеснившие деревья. С наслаждением вдыхается чистый, вкусный воздух, какого в Токио не бывает никогда. Но и этого замечательного воздуха начинает не хватать. Склон становится все круче и круче, обгонять спокойно шествующих японцев уже не удается. Ноги сами по себе начинают двигаться в такт перезвону колокольчиков, привязанных к посохам, на которых в туристский сезон путникам на каждой станции выжигают клеймо.