Двухэтажная Япония: Две тысячи дней на Японских островах

Такие заведения прячутся в боковых улочках, расходящихся от главной площади. Там же подмигивают разноцветными лампочками, гудят пароходными сиренами многоэтажные «комбинаты порока», объединяющие под одной крышей игорные дома, бары со стриптизом, рестораны с малоодетыми официантками, «турецкие бани», которые после протестов посольства Турции стали переименовывать в «специальные бани». Перед входами, напоминающими то парадный подъезд дворца, то лаз в подземелье, прогуливаются мускулистые коротко остриженные молодцы, в чьи обязанности входит зазывать прохожих, поощрять колеблющихся, вести переговоры с полицией.

Так выглядит Кабуки-тё, где на трети гектара скопилось около четырехсот эксплуатирующих секс предприятий, где, только по официальным данным, сконцентрировано 25 магазинов порнографической литературы, 16 «турецких бань», 90 кабаре с «розовыми» представлениями, 24 кафе с полуголыми официантками. Подсчитано, что этот небольшой район, где постоянно живет меньше 3 тыс. человек, в течение суток посещает от 300 до 500 тыс. клиентов. Значительную часть посетителей составляет молодежь. Юноши и девушки уносят из Кабуки-тё не только антиобщественные привычки и модели поведения, но и отлично иллюстрированные журналы и всяческие пособия для начинающих наркоманов, «уличных бойцов», рокеров…

Кабуки-тё служит своеобразной дверью в преступный мир. Желающие подработать на «красивую жизнь» старшеклассники могут получить для перепродажи мелкие партии наркотиков. Сбежавших из дома 12-14-летних девочек быстро пристраивают на «работу» в какой-нибудь бурлеск или «турецкую баню». Не приходится сомневаться, что сам Кабуки-тё и бесконечные «разоблачительные», а по существу, рекламные материалы о нем в печати и телепередачах вносят вклад в стремительный рост преступности среди несовершеннолетних. Ведь на молодежь от 14 до 19 лет уже приходится свыше половины всех правонарушений Японии, и каждый год приносит новые «рекорды». Особенно быстро растут проституция, наркомания, школьное хулиганство, в том числе издевательства над одноклассниками, нападения на учителей, сознательная порча школьного имущества.

Естественно, что объединения учителей и родителей, общественные организации пытаются бороться с рассадниками порока типа Кабуки-тё. Под их нажимом правительство и полиция время от времени принимают новые постановления, устраивают облавы, подвергают штрафам или арестам самых неосторожных руководителей гангстерских групп, которые контролируют «индустрию наслаждения». Но все эти меры воспринимаются столь же скептически, как и принятый в «день дураков», 1 апреля 1958 г., закон, впервые в истории Японии запретивший проституцию.

Конечно, далеко не все посетители вечернего Синдзюку направляются в Кабуки-тё. По соседству с ним есть районы развлечений совсем иного толка. Обсаженная ивами узкая и тенистая в самую лютую июльскую жару аллея служит границей квартала Гордэн-гай, то есть «Золотая улица» — скопления богемных кафе, баров. Гордэн-гай часто сравнивают с парижским Монмартром. Не бывавшему в Париже трудно судить, насколько обосновано это сравнение. Но каждая из уютных маленьких забегаловок «Золотой улицы» вполне заслуживает пера писателей и кисти художников, прославивших знаменитый уголок французской столицы, сделавших Монмартр Монмартром.

На Гордэн-гай царит специализация. Открывший мне этот удивительный уголок Токио издатель небольшой газеты шутливо предположил, что «где-нибудь наверняка есть бар для потерявших ноты композиторов, кафе для артистов, которые хотели стать зубными врачами, пивная для игроков в бейсбол, собирающихся поговорить о книгах Жана-Поля Сартра…».

Знакомство с Гордэн-гай началось с пивнушки «Дзэни». Все собравшиеся были журналистами. Даже хозяйка, наливавшая «мидзувари» — сильно разбавленное водой виски, подрабатывает на стороне статьями и эссе. Моим соседом оказался сравнительно молодой заведующий международным отделом популярного еженедельника, который тут же стал расспрашивать о советской точке зрения на самые свежие и важные в тот вечер мировые новости. Репортер скандальной хроники поделился своей нелицеприятной оценкой этических принципов японского политического мира, а бородач средних лет пустил по кругу привезенные из Ливана фотографии залитого кровью лагеря палестинских беженцев.

Мой знакомый объяснил, что большинство хозяев и клиентов заведений Гордэн-гай — это бывшие студенты 60-70-х годов, участники борьбы против военного союза с США и американской агрессии в Индокитае. Повзрослев, примирившись с истеблишментом, а иногда даже заняв посты в редакциях влиятельных изданий, государственном аппарате или деловом мире, эти люди не приняли все же «ценностей» потребительского общества. Их притягивают друг к другу воспоминания о борьбе за высокие идеалы, стремление обсудить волнующие проблемы.