Двухголовая химера

Исходя из того же опыта могу сказать, работа чистильщиков — самая неблагодарная работа, независимо от места. Хотя бы потому что им в самый же первый день рассказывают, что такое возвраты и откуда они берутся. Даже если новобранец пришёл лишь благодаря налёту героизма, покрывающего профессию борца с выродками, после осознания истины любой энтузиазм, любое рвение из них вылетает навсегда. Они быстро понимают: чистильщик — это тот же уборщик отхожих ям. Разница лишь в смертельной опасности и том, что отходы нематериальные. Грязная работёнка, которую кто-то должен делать. И если ты не охотник на возвратных тварей, то ты их добыча. Вот почему чистильщики чаще погибают на работе, чем уходят со службы. У них и семей-то зачастую нет, потому что семьянин не так смел и безрассуден, как холостяк. А без смелости и куража охотник на химер, как ни странно, долго не протянет.

Платят им неплохо — особенно частные клиенты — но много ли можно потратить из могилы? Это если она ещё будет, могила. Так что чистильщикам нет дела до богатств. Они живут сегодняшним днём. Это для них единственный способ существования, ведь трудно строить планы, не зная, переживёшь ли ты очередной день — как на одной сплошной бесконечной войне. А раз ты не загадываешь наперёд, то вряд ли тебе доведётся увидеть свет в конце тоннеля. Те, кто думает иначе — наивные, мечтательные — быстро гибнут. Выживают или бесстрашные, или бесчувственные. Иногда одно и вовсе подразумевает другое.

К добру или к худу, нам как раз предстояло встретиться с одним из таких людей.

На часовой башне ещё не пробили одиннадцать раз, так что мы ждали на скамейке под фонарём. На ремесленной улице почти каждый дом имел свою вывеску: мастера сами торговали тем, что производили. Над семнадцатым домом висела выцветшая покосившаяся табличка без надписи. Арджин пояснил, что там раньше было написано «склад», но вот что там хранилось, вряд ли кому-то удавалось выяснить.

— Лет двадцать назад здесь была квартира Соколов, — сказал он, — но её прикрыли ещё при мне. Надпись закрасили, а внутри посадили тугоухого старика, который толком не мог ответить ни на один вопрос. Дед давно помер, а здание оказалось заброшенным. Куница, наверное, выкупил его — место-то хорошее, удобное.

На башне ударили в колокол.

— Пора, — сказал разведчик и вытряс недокуренную трубку.

Наша троица поднялась и нырнула в переулок, обходя дом с тыльной стороны. Тут обнаружились дверцы подвала, со временем вросшие в землю, но по-прежнему запертые на замок.

— Нам точно сюда? — засомневался Рэн, оглядываясь по сторонам.

— Сюда, сюда, — Арджин извлёк из потайного кармана набор отмычек. — Куница знает, что замок — не проблема.

Взломав простенький механизм, он дёрнул на себя створки. Под ними оказалась лестница, круто уходящая под здание. В самом низу обнаружилась ещё одна дверь — добротная, обитая железом, явно новая.

— Тишина, — шикнул сокол и стукнул семь раз через равные промежутки времени.

Спустя несколько долгих мгновений дверь дрогнула, послышался щелчок ключа, лязг засова, ударившегося об ограничитель, а потом всё снова стихло. Разведчик уверенно толкнул дверь.

Небольшая комнатка. В середине — стол и два пустующих стула, над ними фонарь столь же яркий, сколь плотны тени у стен. Идеальное место для засады.

Мы вошли и остановились, оглядываясь. Всего за пару секунд воздух загустел от напряжения, но потом справа, из темноты, раздался чуть охрипший голос:

— Кхе-кхе, дружище, тебя не узнать.

Я тотчас обернулся: из тени, едва заметно улыбаясь, вышел невысокий человек, крепкий, с густой шевелюрой и пышными усами. Если бы не рост и отсутствие бороды, его вполне можно было принять за гнома. Подбородок мужчины украшал длинный тонкий шрам.

Арджин, завидев незнакомца, шагнул ему навстречу, и они с чувством пожали друг другу предплечья.

— Приму за комплимент, — сокол занял один из стульев. Куница сел напротив, смерив нас с Рэном подозрительным взглядом. Я ответил ему тем же.

— Ты постарел, — сказал Арджин, чуть улыбнувшись.

— Кхе, да и ты не первой свежести. Теперь, небось, не можешь уже свинью пополам разрубить? — на лице чистильщика улыбались только глаза.

Разведчик усмехнулся и только махнул рукой.

Я встал там же, где прежде стоял Куница, и прислонился спиной к стене, скрестив руки на груди. Рэн принял точно такую же позу у двери.

— Рад, что ты дожил до этого дня, — сказал чистильщик, глядя на Арджина. — Ну и создал же ты себе ситуацию, кхе-кхе.

— Ты, как всегда, обо всём в курсе.

— Знание — не наказание. Так что вам понадобилось в Башне?

Мы с Арджином переглянулись, я кивнул.

— Нужно кое-кого там навестить, — тон сокола стал деловым. — В казематах.

— Кхе… То есть вы хотите избавить кого-то от излишнего гостеприимства Ордена. Так? Ну, тогда я смогу тебе помочь, наверное. А по старой дружбе даже подробности выспрашивать не стану — так оно всем лучше будет. В общем, своих людей в Башне у меня нет. Но есть один, кхм, сомнительный способ проникнуть туда. Если рисковать не боитесь, конечно. Как-то так.