Двухколесное счастье (СИ)

И тут я вспоминаю, что после встречи с Давидом, я ведь так и не встала на ногу – до машины он меня донес на руках, по больнице я передвигалась на инвалидном кресле, а по приезду домой я поднималась на второй этаж видимо под действием обезболивающего, которое закончилось, судя по всему, еще несколько часов назад.

Превозмогая боль, каким-то чудом добираюсь до туалета – в такие моменты как никогда ценишь крохотность нашей квартиры, - однако исполнить свою утреннюю мечту мне не удается. Раздается звонок в дверь. И почти сразу же уже знакомый голос из подъезда:

- Асья, это Давид. Я пришел вас навестить.

8.

«Мне конец, - проносится в мозгу. – Ну вот зачем я показала ему, где живу!? Все мои опасения, похоже, подтверждаются»…

Меня охватывает мгновенная паника. Замираю перед дверью, не зная, как поступить. Открыть и спровоцировать бабушкин инфаркт? Или не открывать и подождать, пока на шум из подъезда откроют двери соседи? Когда начнутся выяснения, к кому, зачем и кто вообще такой… Когда бабушка почувствует, что что-то грандиозное вершится в её отсутствие и выбежит узнать… Узнает. Инфаркт.

Получается, выбор не особенно большой у меня. Но разница всё-таки есть. В первом случае у меня будет маленькая возможность как-то «деликатненько» представить моего нового знакомого. Второй вариант мне такой возможности скорее всего не предоставит.

Быстро поворачиваю ключ в замке и слышу приближающиеся шаги бабули… Да что ж такое-то!? Ни секунды на импровизацию уже не остается…

- Здравствуйте, - впериваюсь в парня испепеляющим взглядом и сквозь зубы цежу: - Что вы хотели?

Это звучит не очень приветливо… Да что уж там – это звучит даже хуже, чем если бы я его просто послала.

- Доброе утро, Асья, - как назло громко и обстоятельно произносит Давид. – Здравствуйте, я – Давид, - звучит уже куда-то позади меня, отчего я зажмуриваюсь, успев, однако, в последний момент заметить лучезарную улыбку незванного гостя.

- Здравствуйте, а я – Антонина Михална, - вполне доброжелательно, как мне показалось, произносит бабушка. – Вы Асечкин знакомый? Проходите, пожалуйста, - я не верю своим ушам! Открываю зажмуренные глаза и даже оборачиваюсь, чтобы убедиться, что это всё изрекает именно моя бабушка, а не её несуществующая сестра-близнец.

- Благодарю вас, - Давид уже переступает порог тесной прихожей и протягивает свободную руку бабуле, материализовавшейся тут же и оттеснившей меня от парня.

И тут происходит то, чего я не то что не ожидала, но более того – никогда ранее вообще не видела вживую – парень берет бабушкину руку, наклоняется к ней … и целует! Это выглядит просто ужасно! Ужасно глупо! Неуместно! Глупо! Ах, да, глупо уже было… Но это просто… просто нет слов!

- Ну что вы! – восклицает бабушка, видимо тоже обалдевшая от подобной выходки незнакомца.

- Это вам, - быстро перебивает её Давид и протягивает картонную коробку, которую всё это время держал в левой руке. – Вы простите, что вторгся к вам без приглашения, но я не мог не узнать о самочувствии Асьи.

Ах, да, моё самочувствие! Со всеми событиями, развернувшимися в прихожей, я и забыла, что вообще-то еле ковыляла сегодня.

- Со мной всё хорошо, - предпринимаю последнюю попытку выпроводить парня, но я, похоже, уже никому не интересна – бабушка, подхватив Давида под локоть, удаляется в кухню.

- Я не знаю, сказала вам Асья или нет – вчера она получила травму по моей вине, - начинает без прелюдий, что я даже не успеваю просигнализировать ему, чтобы не говорил бабушке о случившемся.

- А что случилось вчера? – ну всё… Сейчас начнется.

- Ба, да ничего страшного не произошло, ерунда, - говорю, пытаясь глазами дать понять Давиду, чтобы помалкивал. Но он, похоже, неправильно понимает мои «знаки».

- Асья, сотрясение мозга вы называете ерундой?! – парень вскакивает из-за своего места, демонстрируя горячий кавказский темперамент.

- Сотрясение мозга?.. – бабушка роняет на пол деревянную лопатку, которой только что выкладывала оладьи на большое блюдо.

Мы с Давидом устремляемся к ней, заподозрив, что падением лопатки может не ограничиться. Но не успеваю я сделать и шагу, как больная ступня подворачивается, и я быстрее бабушки планирую на пол.

- Асья, - только и успеваю услышать, спеша навстречу старым крашеным доскам, которые когда-то очень давно именовались паркетом.

В момент, когда почти все части моего несуразного, вечно ищущего приключений тела уже состыковались с полом, и мой совсем недавно сотрясенный мозг был абсолютно готов к ним присоединиться, этого неожиданно не происходит. Теплые ладони словно хрустальную вазу подхватывают мою голову и я оказываюсь прижата к чему-то очень приятному.

Открываю глаза, чтобы понять, что произошло, и вижу себя полусидящей на паркете, полулежащей на Давиде, который держит меня обеими руками, и словно защищая от всего, вдавливает в свою грудь, одетую в мягкий трикотажный свитшот.