Двуликая луна

— Все нормально, — холодно улыбнулся Вольф, похлопав Эриха по плечу, — Христиан вам видимо не до конца все объяснил. Но, — его глаза стали совсем серьезными, — то чем вы будете заниматься, не должно выходить за эти стены. Вы понимаете, все слишком серьезно, чтобы рисковать. А впрочем, поговорим завтра, когда приедет Христиан, вы можете отказаться, это ваше право, но правительство Германии почему-то не заинтересовали ваши разработки. Может, вы что-то не договариваете? — Эрих разглядывая свои ботинки, решил промолчать и, поговорив завтра с Талером все решить окончательно. Какая-то его половина сопротивлялась всему этому, может быть потому, что Талер обещал поставлять материал для опытов, а правительство посчитало эту идею сумасшедшей и бесчеловечной.

— Рутгер, проводи гостя в его спальню, — приказал Вольф старому слуге и добавил обескураженному Майнцу, — не беспокойтесь, все будет хорошо, это была только предварительная беседа, но не договор. Спокойной ночи, да… простите за мое не гостеприимство, Рутгер принесет вам ужин в комнату, где вы можете перекусить после длительной поездки из Берлина.

Выходя из зала и проходя мимо картин, Эрих заинтересовался одной из них, где в центре событий был изображен крест, увитый розой. На минуту Эрих остановился возле этой картины распятия Христа, где его самого не было видно. Только основание креста и пробитые гвоздями ноги и две женщины, по всему Мария Магдалина и мать Мария.

— Вам любопытно это полотно? Эта картина напоминает мне фреску Жана Кокто в Нотр — Дам де Франс в Лондоне, но эта гораздо старше. Эта работа семнадцатого века. Роза и крест, как символ Воскрешения и Искупления Христа. Роза — божественный свет вселенной, крест — земной мир страданий.

— Мне это что-то напоминает, господин Веттин, — Эрих почувствовал, что ему не так просто будет уйти, и какое бы он не принял решение, главное, это решение принял Вольф Веттин. Роза и крест… роза и крест, чтобы это значило, застряло в голове Майнца, средневековый замок, все это очень странно.

2001 год Саянск

Селезнев уже долго не выходил на связь и некоторые люди в Европе начали волноваться. Прошло уже более трех лет, а он так ничего и не сказал о том, что происходит с чипом Мелвила утерянным много лет назад.

В один из морозных вечеров, когда Селезнев только что вернулся из Москвы в Саянск, дома его ждал сюрприз. Открыв дверь, Сергей удивился, ему показалось, что он запирал замок на два оборота, еще больше его поразило то, что в прихожей стоял портфель… не его. Он пожалел, что сейчас у него нет оружия, неужели они все-таки его нашли, спустя полтора года. Еще не заходя на кухню, где его терпеливо ждал гость, Селезнев, почувствовал, как почва начала уходить из-под ног. Повесив пальто в гардероб и не разуваясь, он двинулся навстречу своей неизвестности. Что его там ждало или кто, он не мог с уверенностью сказать и пока только чувствовал, как капельки холодного пота заставляют рубашку прилипнуть к спине.

— Добрый вечер, Сергей Маркович, — улыбнулся мужчина с рыжеватыми волосами и такими же рыжими торчащими усами, как у таракана. В его холодных голубых глазах было что-то жутковатое, и Сергей порядком испугался, что для него это совсем не добрый вечер. — Присаживайтесь, у меня к вам серьезный разговор.

— Да… здравствуйте но я… не знаю вас…

— Позвольте представиться, — холодно сказал незнакомец, — Христиан Талер, меня прислал господин Веттин, с кем у вас было соглашение. Вы ему сообщили, что нашли того человека, который похитил из лаборатории чип Мелвила и вещество. Много лет мы искали этого похитителя, по этому господин Веттин щедро заплатит вам за информацию о некоем Дмитрии Арбенине.

Селезнев опешил, они знали про Дмитрия, но как, неужели кто-то еще работает на немецких агентов.

— Мы не из разведки, — улыбнулся Талер, словно читая его мысли и видя, как скисло лицо Селезнева, добавил — вам нечего опасаться, просто то, что сделал Арбенин, нужно… не вам мне все это объяснять, на кону само существование человечества, если все пойдет не по тому плану.

— Вы пугаете меня, господин Талер, — Селезнев налил себе воды, — не хотите ли кофе?

— Нет, — усмехнулся Талер, — с некоторых пор я пью только напитки приготовленные собственноручно. Извините, но это необходимая привычка при моём роде деятельности.

— Я знаю, где Арбенин, — Селезнев, закусив нижнюю губу, посмотрел на своего собеседника, — но почему найдя меня, здесь в российской глубинке, вы не можете отыскать Арбенина, ведь он насколько я знаю, живет в Москве.

— Вам за это платят, а информацией от вас мы не обладаем.

— Его жену и сына я нашел, — пробормотал Селезнев дрожащим голосом, — просто не успел вам все передать.

— Вам было заплачено, и нас не интересуют ваши проблемы. Мы не можем действовать открыто в вашей стране, все слишком серьезно, мы не немецкая разведка и мне было трудно проникнуть в доверие некоторым лицам, чтобы беспрепятственно найти вас и свободно путешествовать в вашей стране. Да, а что у Дмитрия есть сын?