Двуликая луна

— А хочешь, — осторожно начала Катя, — я поеду с тобой, кто знает, может тебе мой английский понадобиться.

— Ты серьезно? — рассмеялся Сережа, еще не веря тому, что сказала Катя, — Катя, ты понимаешь, о чем спрашиваешь, это не прогулка в летнюю ночь под звездами, это опасно!

— Я боюсь за тебя, и не хочу опять тебя терять, — упрямилась Катя, — я не хочу сидеть и ждать, погибнешь ты или нет, я хочу быть не просто твоей девушкой, а твоим товарищем и помощником.

— Этого бы никогда не одобрил твой отец, — начал Сергей, на что Катя ответила, что он, видимо, не так хорошо узнал папу.

— Нет ничего хуже, чувствуя свою силу, связывать ее по рукам и ногам и уподобляться большинству, не бороться, не искать, а покоряться судьбе. За эти восемь лет, я то же изменилась и от прежней меня, мало что осталось, если я тебе не нужна, и у тебя осталось только чувство вины, я останусь и больше не буду тебе мешать.

Сергей ничего не ответил, а только свел брови и, отпустив ее руку, встал с кровати и подошел к окну. Он молча достал сигарету и, закурив, долго всматривался в огни ночной Москвы.

— Почему ты молчишь? — она тронула его за руку, — Сережа, — ее голос дрогнул, — ты не ответил мне. Я не верю… когда мы увиделись в тот день, на квартире я поняла, что все как прежде…

— Нет, ты не правильно поняла, — Сергей, еще раз затянувшись, потушил сигарету, — теперь все по другому.

— Но?

— Успокойся, — сдержанно ответил Сергей, ему требовалось столько усилий, чтобы не показать своих истинных чувств, — я отправлюсь в Непал один. Тебе там не место и если ты не понимаешь меня, наш разговор окончен.

— Но почему ты не хочешь меня понять?! — Катя была готова заплакать, но понимала, что лучше не делать этого, — ведь ты любишь меня?

— Если от этого зависит твоя жизнь, то я не люблю тебя, — резко ответил Сергей, и один он знал, как тяжело ему было сказать эти слова. Ведь это было неправдой. Однако он хотел уберечь любимую, и ни под каким предлогом не хотел, чтобы и она отправилась за ним в это полное опасностей и неизвестности путешествие. — Ты понимаешь, что это как прыжок с парашютом, когда финал непредсказуем? — она упрямо молчала, думая о своем. Видя, что с ней больше разговаривать бесполезно, Сергей вышел из комнаты и, попрощавшись с Мариной Карловной, отправился к себе домой.

Через несколько дней, он приступил к тренировкам. Его многому научили и армейская подготовка, пригодилась ему, и теперь, вспоминая те годы, когда он воевал в Чечне, Сергей понимал, что все было не напрасно. Ведение рукопашного боя, он отточил еще лучше, с ним занимались лучшие мастера. Узнав, что еще в студенческие годы, Сергей увлекался восточными единоборствами, Алексей Викторович решил, что этот опыт ему не помешает, и приставил к нему еще одного тренера мастера кун-фу. Его учили легко пользоваться картами и ориентироваться на любой местности. Так же Сергей учил языки, на которых говорят непальцы и индийцы и их диалекты непали, горкхали и кхас-кура, а так же хинди, урду и бенгали, с остальными многочисленными диалектами он ознакомился лишь слегка, так как времени на это совершенно не хватало. Совершенствовал английский, который не плохо ему давался, тем более Катя помогала ему, зная его в совершенстве. Времени было мало, и обучение производилось в ускоренном режиме. Порой Сергей, приходя, домой, еле доползал до кровати, или засыпал прямо на стуле или за столом. Он выкладывался, как мог, но не верил, что познать все, за такое короткое время, когда люди учатся годами, невозможно. Однажды его тренировки посетил Чарыга и, подозвав его, сказал, что есть новый метод ускоренной подготовки, он применяется в случае, когда разведчика нужно срочно забросить на незнакомую территорию. Это было что-то вроде гипнотического внушения.

— Я постараюсь объяснить, все гораздо проще, чем тебе может показаться, — начал Чарыга. — Тебя вводят в искусственно вызываемое состояние сна, при котором торможением охвачена не вся кора головного мозга, а отдельные ее участки, так называемые сторожевые пункты, они сохраняют возбудимость, обеспечивая контакт загипнотизированного с раздражителем. Наш метод основан на том, что с наступлением более глубокой, парадоксальной фазы торможения, слабые раздражители, к примеру, слово, действуют гораздо эффективнее сильных, например, боли, вследствие чего наблюдается высокая степень внушаемости.

— А разве это работает? — сомнительно спросил Сережа, — я, честно говоря, не верю в то, что за один сеанс гипноза, можно научить человека стрелять.

— Нет, стрелять, конечно, нельзя, — согласился Чарыга, — здесь нужна практика, а вот иностранный язык или устройство какого-то механизма, даже того самого пистолета или автомата, для эта методика работает хорошо. Думаю с твоими способностями, ты все быстро усвоишь, по этому после тренировки, я жду тебя в 66 кабинете.

— Ясно, Алексей Викторович, да, а как там отец, я знаю, что вы навещаете его?

— Все по прежнему, — грустно покачал головой Чарыга, — да и Джефферсон молчит, как рыба. Объявил голодовку.