Двуликая луна

Арбенин полностью доверял Филу, но сейчас в нем начала расти тревога. Дмитрий чувствовал, что все кончится для него очень плохо. Возникла непонятно откуда взявшаяся головная боль, которая преследовала его с того дня, когда все произошло в лаборатории библиотеки. Как врач нейрохирург, он знал, что это от его чрезмерного волнения и опасений быть пойманным, столько всего произошло за эти дни, что и у подготовленного человека начнут сдавать нервы. Арбенин старался успокоиться, но был не уверен, что все пройдет гладко, одно его беспокоило, как отреагирует Чарыга на его рапорт о происшедшем. Пока Дмитрий ждал Фила, он выпил пять чашек кофе и выкурил полпачки сигарет, через полтора часа вернулся Торнбери, и лицо его было спокойным, если не сказать больше — довольным. Он сообщил, что все нормально, во всяком случае, Арбенину удастся беспрепятственно выбраться из страны, одно его беспокоило, что скажет Алексей Викторович.

— Я, надеюсь, все обойдется, Чарыга не захочет терять такого ценного агента, не волнуйся, Дима, здесь ты в безопасности и можешь доверять мне, — Торнбери дружески похлопал его по плечу, но Арбенин чувствовал себя загнанным зверем и не верил ни кому, даже своим чувствам.

1977 год январь

Было раннее морозное утро. Джефферсон прогуливался по набережной Блек Девона. Там, где река впадала в Северное море, она была совершенно замерзшей, да и само море у берега покрылось коркой льда. Сине-зеленые волны вздымались в открытом море там, где стояли рыболовецкие траулеры, и Ричард, глядя на свинцовое небо, чувствовал себя таким разбитым.

Городок Лейз, находился рядом с Эдинбургом, куда привезли его на отдых. Здесь был просоленный морской воздух и запах рыбы в порту. Корабли, пришвартованные к обледеневшему причалу, дремали, тесно прижавшись, друг к другу, в немом ожидании. Начался снег, который падал крупными хлопьями на пальто Ричарда, словно хотел укрыть его своим снежным одеялом. Головные боли все реже беспокоили его, он почти пришел в себя после того, что случилось в больнице Святого Бартоломео. Теперь в Лейзе, он готовился отправиться на остров Справедливости — Fair Isle, находившийся между берегами Шотландии и Норвегии. Там находилась сверхсекретная лаборатория Правительственной организации, где шла работа над созданием киборгов.

Джефферсон хорошо помнил, что сказала ему Тина и все, что произошло в больнице. Он сделал вид, что у него обширная амнезия, чтобы его оставили в покое и дали возможность продолжить дело Мелвила. Джефферсон знал, что без вещества чип не сможет работать более пяти — десяти лет. Знали об этом и в Ми-6, по этому, он со спокойной душой приступил к завершению проекта «Медуза». Ричард не стал говорить, что вещество можно отыскать и с помощью его, создать непобедимую армию киборгов, не знающих усталости, легко переносящих трудности, с невероятной силой и энергетикой. Он знал одно, что тому, кто держит сейчас в руках дневник известно все.

Вернувшись, домой, который теперь был так далек от его родового гнезда в Лондоне, он сел возле окна и долго смотрел на снег, который падал и падал, словно госпожа Метелица взбивала свою снежную перину. Мокрый нос, уткнувшийся в его руку, вернул Ричарда в реальность. Рокки ласково потерся об его ноги и поудобнее устроившись, лег возле них.

— Эх, Рокки — Рокки, — хозяин потрепал собаку за ухом, — остались мы с тобой совсем одни. Где ворчливый Маэлз, и Бетти, угощавшая тебя вкусной косточкой. Теперь нужно стать более самостоятельными, — он, улыбнувшись, склонился над собакой, которая для него стала вторым Мелвилом. Он вспомнил, как подшучивал над Дейлом, когда тот разговаривал с Рокки, сейчас он понимал его, ведь собака была для него настоящим другом. Теперь ему предстояло работать с Ретом, и Джефферсон был рад, что в этой проклятой лаборатории он не один.

* * * *