Двуликая особа

«Тоже мне! Каждый сторож будет из себя секс-символ изображать. И кого только на серьезную должность ставят!» Через несколько минут двуцветный «Шериот» мчал пловчих к искусственному водоему. Александра скупо отвечала на нескончаемые Аришкины вопросы, а Сергей вообще, казалось, забыл, что рядом с ним кто-то сидит.

Однако на обратной дороге он вдруг затормозил, не доезжая до дома.

– Может, покатаемся немного или здесь постоим? – не поворачивая головы, бросил водитель. Аришка радостно завизжала.

– Это зачем же? – холодно поинтересовалась Александра. – В ваши обязанности, насколько мне известно, прогулки не входят.

– Похороны там, на третьем этаже, Аринке не надо бы смотреть.

– У кого на третьем? – прошелестела Саша.

– Лев говорил, у Захаровых.

– Боже мой, поедемте быстрее! Кто там?

– А я? – девчушка испуганно хлопала глазами.

– Ты? Да, да, Аришенька…

– Вы их знаете? – удивился Сергей, но, глянув в зеркало на побледневшую Александру, выжал сцепление.

– Мы будем в зале игровых автоматов, вы нас там найдете, – пояснил он, высаживая Сашу.

Конечно, на вынос она опоздала. В квартире тихо хозяйничали какие-то женщины в черном, расставляли тарелки на длинные столы. На телевизоре в траурной рамке стояла фотография Ирины Николаевны. Александра была здесь чужой и ненужной.

На лавочке возле подъезда сидели девчонки и ребята из вечерней школы.

– Здравствуйте, Александра Михайловна, – хмуро, вразнобой приветствовали ее ученики.

– Что, с Женей никто не поехал?

– Поехали Дашка с Юлькой, Вовчик и Саня. Если что надо – помогут, а мы здесь.

– Что же все-таки произошло?

– Да ничего никто толком не знает.

– Ясно, что застрелили, а кто, за что, кому это надо?

– Чего тут думать, Танька у них на игле сидит, ее друганы, наверное.

– Ага! Эти друганы такой игрушки отродясь не видали, не по карману им. Там, говорят, такой убойник был – супер!

– И чего к Захаровым-то, брать у них все равно нечего, – размышляла молодежь.

– Ладно, ребята, милиция разберется, – Александра не знала, что говорят в таких случаях. – Следствие закончится, и все встанет на свои места.

– Какое там следствие!

– Ага! Поставят они на свои места – жди! – со всех сторон послышалось бормотание.

– Ну зачем вы так? Милиция свое дело знает, вы же смотрите телевизор, а там постоянно говорят, что процент раскрываемости растет.

– Александра Михайловна! Ну вы прямо как в пробирке живете! Раскрываемость! Вам только телепузиков смотреть.

– Севка! – толкнула парня Света Терскова.

– Ну что Севка, что Севка! – не унимался тот. – Вот сейчас менты все побросают и начнут в этом деле ковыряться! Вы сначала поинтересуйтесь кругозора ради, они вообще-то дело завели? Да они…

– Сева, – тихо, но решительно прервала его Александра, – я сама завтра схожу в милицию и узнаю, завели ли там дело, а тебе сообщу персонально. Я не думала, что в тебе столько желчи.

– О, весь класс почти в полном составе. – К ним приближался Михаил Алексеевич.

«Наверное, от лица Галины Дмитриевны», – мелькнула мысль у Саши. Вся школа знала о тайном романе трудовика и директрисы.

– А я от Галины Дмитриевны, сама не смогла вырваться, – печально доложился учитель труда. – А что органы про этот случай говорят? Опять только руками размахивают, а результатов как всегда? Только над пьяными орлы. Ясно, дело табак.

Александре не хотелось воспитывать еще и учителя, она попрощалась и отошла. «Вот ведь дрянь, знает, что у многих вечерников и так отношения с милицией натянутые, так еще масла в огонь… Дешевого авторитета добивается, вроде как свой в доску. Вот и работай с такими коллегами». Саша, в отличие от многих в школе, трудовика не жаловала. И сейчас, рассуждая о нем, сама не подозревала, до какой степени была близка к истине.

Михаил Алексеевич Дворнев вырос в семье со средним достатком. Но всю сознательную жизнь его преследовала мечта о богатстве. Долгие годы он думал, как мечту воплотить в жизнь. Были какие-то попытки устроиться на хорошо оплачиваемую работу, но, во-первых, устроиться оказалось делом не самым легким, а во-вторых, и это главное, честным трудом, решил Дворнев, больших денег заработать практически невозможно. А потому будущий преподаватель решил поиметь деньги трудом нечестным. Раза два ему удалось чудом избежать уголовной кары – сестра отвела беду, но после этого Михаил на закон буром не лез. Он пошел другим путем. Квартиры! Первая досталась ему легко и практически даром. Будучи зрелым мужчиной, Дворнев уехал от родителей и снимал комнатку в крупногабаритных хоромах одного мужичка. Звали его Леонид Петрович. Когда-то неуемный трудяга теперь остался один, работал сторожем на мясокомбинате, а помимо нищенской зарплаты промышлял сбытом наворованного. И жил бы неплохо, если бы не пагубная страсть к спиртному. Своему квартиранту Леонид Петрович скидывал оплату жилья за дорогие сердцу белоголовки. А однажды, за очередным возлиянием, хозяин пожаловался, что комбинат покупают какие-то состоятельные люди, порядки будут меняться, станет опасно воровать, а на что жить?