Двуликие. Голос крови

Достав из кармана куртки салфетку, девушка вытерла рот и руки и огляделась вокруг. Незнакомка исчезла, будто ее и не было никогда. О том, что здесь произошло, свидетельствовали лишь пять обугленных и застывших в странной позе тел.

И тут на Василису обрушился мир. Тайфун из звуков, запахов, эмоций, красок словно упал на нее сверху, придавливая к земле своей тяжестью. Вокруг бегали и что-то кричали люди и амбиморфы. Черная птица пролетела прямо над головой и каркнула что есть мочи, будто насмехаясь над несчастной Васькой. Кто-то подбежал к ней и легонько потряс за плечо:

– Василиса, с тобой все в порядке? Что-то болит?

Девушка подняла голову и встретилась взглядом с Егором Васильевичем.

– Нет, со мной все в порядке. Как Андрей? Он жив? – тут же встрепенулась Васька и попыталась хоть что-то разглядеть там, где сейчас столпились все присутствующие на поляне амбиморфы.

– Жив, жив твой Андрей. Побит изрядно, но ему не привыкать. Отвезем его домой, отлежится, в себя придет. А ты иди в машину, сейчас попрошу кого-нибудь вас домой отвезти.

Внимательно еще раз осмотрев Василису, Егор направился посмотреть, что же так заинтересовало его людей.

Девушка увидела, как Андрея переложили на заднее сиденье внедорожника, и тут же вспомнила, что ей было велено передать послание. Она подошла к столпившимся мужчинам, изумленно разглядывавшим пять обуглившихся застывших в воздухе фигур, и, найдя Егора, осторожно подергала того за рукав пальто.

– Егор Васильевич, можно вас на минутку?

– Что такое? Василиса? Ступай в машину, Андрей уже там.

– Да, я знаю, но сначала мне нужно сказать вам кое-что. Про этих… – Васька мотнула подбородком в сторону «изваяний».

Егор тут же заинтересованно обернулся к ней.

– Про этих? Говори. Ты знаешь, кто это такие?

– Она сказала, что они какие-то религиозные фанатики.

– Кто «она»?

– Ну та женщина. Только мне кажется, что это не совсем женщина. Это что-то странное. Это она с ними сделала.

– Подожди, подожди…. – Егор с жалостью посмотрел на Ваську. – Они были живы еще несколько минут назад, я своими глазами видел. И никакой женщины за это время здесь не появлялось. Мы бы заметили.

– Вы ее не видели? – пораженно уставилась на Ларионова Василиса. – Она была здесь, пока вы все не могли двигаться, и она просила вам всем передать кое-что. Я должна сказать, пока ее слова не выветрились из моей головы.

Стоявшие рядом амбиморфы кто жалостливо, кто насмешливо смотрели на Ваську. Но той было все равно, что о ней подумают совершенно посторонние люди. И не люди тоже.

– Она просила передать: «Отныне судить будут те, кто стоял у истоков этого мира. И горе тому, кто, возгордившись кровью своей и именем своим, будет творить беззаконие и несправедливость. Свидетельством тому послужит судьба нечестивцев, кто сегодня на этом самом месте пытался сотворить зло и насилие».

***

Все тело ныло так, словно по нему проехались катком. Радовало одно – если он может чувствовать боль, значит, жив еще. Ноздри щекотал знакомый аромат, который ему очень нравился – запах сирени всегда ассоциировался у Андрея с весной, а теперь стал напоминать еще и о Василисе. Прошедший день вспыхнул в памяти кроваво-черной картинкой и Волков наконец-то продрал глаза, молясь про себя, чтобы с девушкой было все в порядке.

Перед глазами предстал знакомый потолок – точно такой же узор разбегался по потолку его спальни. Повернув голову, Андрей увидел, что рядом мирно сопит Василиса, уткнувшись носом в его бок. Кажется, все живы и все дома, это уже хорошо. Последнее, что он помнил из вчерашнего – это свою отчаянную ярость и желание разметать на атомы того омерзительного ублюдка, что намеревался обидеть Ваську. Кажется, ему это удалось, по крайней мере, он отчетливо помнил хруст позвоночника после того, как свернул шею тому козлу. А что же дальше было? Как они здесь оказались? Егор подоспел?

Андрей попытался встать с кровати, не разбудив Василису, но измочаленное вчера (а может, сегодня?) в драке тело слушалось с трудом. То и дело кое-где простреливала мышцы и связки резкая боль, а еще зверски чесались подживающие на боку огромные рубцы от когтей – один из нападавших как следует пропахал Волкову правый бок когтями.

Мужчина устало откинулся на спинку кровати, переводя дух, и принялся разглядывать мирно спящую девушку. Темная прядь волос закрыла её лицо, и Волков осторожно заправил эту непокорную прядку за ухо, любуясь аккуратным носом с веснушками (откуда у неё веснушки, она же не рыжая?) и искусанными губами.

Стоп! Почему искусанными? Тут Андрей заметил несколько синяков у Василисы на запястье и похолодел. Неужели это он сделал? Неужели ночью все-таки довел до конца начатое пять лет назад? Или Егор опоздал и Василису изнасиловали те ублюдки?

Додумывать было страшно. Она ведь не заслужила такого, его Васька. Хрупкая и миниатюрная, слишком совестливая и ответственная, никогда не причинившая никому вреда и с малолетства взвалившая на свои плечи заботу о себе и своей сестре.

Волков осторожно потряс Василису за плечо.

– Вась, ты слышишь меня? Ау! С тобой все в порядке? Я тебе что-то сделал?