Двуликий ангелочек

– Послушайте! – сказал вдруг Штапов, обращаясь ко мне очень спокойным и рассудительным голосом. – Из всей вашей компании, я вижу, вы наиболее трезво мыслите. Это видно даже по вашим поступкам. Подумайте, зачем вам неприятности? Мы сможем договориться.

– О чем? – спросила я.

– Вы меня прежде всего развязываете, – сказал капитан милиции из Питера. – Мы делим все найденное на четверых и расходимся как друзья. Я обещаю, что не предприму против вас никаких враждебных действий. Ни сейчас, ни в будущем, никогда! Я гарантирую вам безопасность! Я могу вам это обещать абсолютно твердо. Слово мужчины!

– Вот, значит, что вас больше всего интересует, – сказала я, – разделим, значит, говорите? На четверых? Хорошо, я подумаю. А пока я буду думать, у меня есть следующее предложение. Мы – втроем – посмотрим, что мы там такое нашли. А вы – один – пока полежите, отдохнете. Согласны, товарищ капитан?

Он скрипнул зубами и промолчал.

Сергей Иванович уже торчал перед стеной, на которой висел щит, и внимательно его разглядывал.

– А знаешь, Оля! – сказал он. – Этот щит вряд ли из персидской добычи Разина. Он ведь – русский… У персов совершенно другие щиты были, круглые, а этот овальный. Очень ценный, кстати, щит, по всему видно. Одних камней на нем я насчитал пятьдесят четыре штуки. У большого, наверное, воеводы его отняли.

– А здесь что, в этих сундуках? – Я толкнула носком своей кроссовки один из них. – Пробовали уже их открывать?

– А они и не закрыты, похоже, – сказал Кряжимский и откинул крышку одного из сундуков.

В ноздри нам ударил щекочущий запах перца и гвоздики. Сундук, разделенный на множество отсеков перегородками, был доверху заполнен различными специями.

– Персией пахнет! – воскликнул Кряжимский. – Божественный запах.

Мы принялись рыться в тюках, сваленных под щитом. Там мы обнаружили смотанные тугими рулонами ткани.

Когда я попробовала развернуть один из рулонов, ткань начала расползаться прямо у меня на глазах и в руках у меня остались лишь обрывки и нитки.

Сергей Иванович обнаружил в одном из сундуков богато вышитую и убранную золотом и драгоценными камнями одежду.

Ромке повезло больше, он разыскал сундук с металлическими изделиями, украшенными удивительно тонкой чеканкой.

Но ни золота, ни изделий из золота не было. Драгоценные камни мы видели только на щите и на одежде. Клад производил странное впечатление. Не совсем понятно было, в чем же его особая ценность, ради чего стоило его с таким трудом прятать и убивать из-за него людей.

– Но там русским языком написано –»золотишко без дувану схоронил»! – горячился Сергей Иванович. – Так где же, спрашивается, золотишко?

– Может быть, мы не первые, кто нашел этот клад? – высказала я предположение. – Может быть, золото, о котором говорится в записке, уже кто-то унес?

– Ну да, – иронично хмыкнул в ответ Сергей Иванович. – А щит с такими крупными бриллиантами – оставил! Так, что ли?

– А может быть, они собирались вернуться за всем остальным позже? – сказала я. – Но что-нибудь им помешало, убили их например?

– Может, конечно, быть и такое, – почесал Кряжимский свою макушку. – Но что-то не верится. Нет, здесь обязательно должно быть еще и золото! Не стал бы Разин прятать пряности да материю! Не такая уж это и ценность. Раздуванил бы все это и отправился на Дон. Перцем и железными тарелками не соблазнишь никого. А за ним много народу поднялось персидскую добычу разыскивать. Значит, было ради чего подниматься! Надо искать! Смотрите внимательно, золото должно быть где-то здесь!

Связанный капитан питерской милиции, приподняв голову, следил за нами с выражением ненавистной зависти. Когда мы выяснили, что золота нет среди наваленных под щитом товаров, он откинулся назад и злорадно засмеялся.

Ромка подошел к самому щиту, который возвышался над его головой, и принялся вблизи рассматривать камни. Он попробовал, крепко ли держится на стене щит, и вдруг щит легко отделился от стены и начал падать прямо на него. Ромке ничего не оставалось делать, как подхватить его и вместе со щитом упасть на тюки с материей. Сергей Иванович бросился ему помогать. Щит был, видимо, очень тяжелым, потому что они вдвоем еле-еле смогли оттащить его в сторону, к стене.

Я посмотрела на капитана Штапова и увидела, что он напряженно смотрит на стену, с которой Ромка так неосторожно снял щит. Я невольно взглянула туда же и сразу поняла, откуда взялось напряжение в его взгляде.

На том месте, где висел щит, отчетливо видны были следы кирпичной кладки. Я бросилась к стене, забыв о боли в раненой руке. Сергей Иванович и Ромка тут же оказались рядом со мной.

– Эту стенку придется разобрать, – сказал Кряжимский. – Мы с собой хоть один топор взяли?

– Один – взяли, – сказал Ромка и побежал к своей сумке.

Через секунду он вернулся с топором и начал ковырять в швах между известняковыми кирпичами.

– Дайте-ка мне, молодой человек, – сказал ему Сергей Иванович, пытаясь отнять топор.

Но Ромка упрямо дернул плечом и ответил:

– Сам!