Двуликий Берия

Напрашивается предположение, что приказ о ликвидации Янковского и Лайдонера отдал еще Сталин. При этом он мог отдать этот приказ даже не министру государственной безопасности Игнатьеву, а непосредственно его 1-му заместителю генерал-лейтенанту госбезопасности Сергею Ивановичу Огольцову, который в 1948 году по приказу Сталина организовал убийство председателя ЕАК, Народного артиста СССР Соломона Михоэлса. Огольцов занимал пост 1-го заместителя министра госбезопасности с 20 ноября 1952 по 11 марта 1953 года. А с 5 января по 11 марта 1953 года он был также начальником Главного разведывательного управления МГБ, которое и занималось ликвидацией неугодных Сталину лиц. Можно предположить, что Огольцов или Игнатьев доложили Сталину, что у Янковского кончается срок заключения и что с ним надо что-то делать дальше. Тогда Сталин и мог распорядиться ликвидировать Янковского, а заодно и Лайдонера, чтобы два раза казенную машину с исполнителями во Владимир не гонять. Это распоряжение могло быть отдано в январе или в феврале 1953-го, но скорее всего, в конце февраля, как раз за месяц до истечения срока заключения у Янковского. Поскольку подготовка операции требовала некоторого времени, осуществить убийство до смерти Сталина не успели. Но машина была уже запущена. А Берия, не зная о сталинском приказе, просто не мог ее остановить. Он снял Огольцова с поста своего 1-го заместителя 11, 12 или 13 марта. Не исключено, что Янковский и Лайдонер были отравлены еще 12 марта, а умерли в течение суток после отравления, т. е. уже 13-го. Вполне возможно, что как раз известие об убийстве Лайдонера и Янковского и спровоцировало отставку Огольцова. 2 апреля Берия получил санкцию Президиума ЦК на арест Огольцова за организацию убийства Михоэлса, а 3 апреля Сергей Иванович был арестован. По всей видимости, Лаврентий Павлович не рискнул возложить на Огольцова ответственность за убийство Янковского и Лайдонера. Ведь открытое признание, что МГБ убило бывшего польского вице-премьера, вызвало бы громкий международный скандал и послужило бы еще одним косвенным доказательством того, что польские офицеры в Катыни были расстреляны по приказу Сталина. А в этом преступлении сам Лаврентий Павлович играл далеко не последнюю роль.

Между прочим, сын сослуживца Огольцова, генерала Николая Кузьмича Богданова, бывшего заместителя министра внутренних дел, вспоминал: «Прекрасно зная порядки в своем ведомстве, Сергей Иванович боялся, что его могут попытаться отравить. Сидя за решеткой, он ел и пил только то, что гарантированно не могло содержать яд». Это может свидетельствовать также и о том, что Лайдонера и Янковского отравили не посредством уколов, а через еду и питье, и только что проделавший это Огольцов, находясь, так сказать, под свежим впечатлением, боялся разделить их участь, поскольку знал действительно слишком много.

Но Сергею Ивановичу повезло. Он, можно сказать, отделался легким испугом. Вскоре после ареста Берии его выпустили, правда, лишив ордена Красного Знамени, полученного за убийство Михоэлса. Кроме того, его в 1958 году исключили из партии, а в 1959 году лишили звания генерал-лейтенанта, «как дискредитировавшего себя за время работы в органах и недостойного в связи с этим высокого звания генерала». Огольцова лишили звания, — он скончался тихим пенсионером в 1976 году, разумеется, не оставив ни дневников, ни мемуаров.

Берия также предлагал нормализовать отношения с лидером Югославии Иосипом Броз Тито, которого советская пропаганда в 1953 году все еще по привычке именовала «фашистом». Такая нормализация произошла только в 1955 году, и поставлена Хрущевым себе в заслугу.

Но главной переменой в советской внешней политике, за которую боролся Берия, был курс на объединение и нейтрализацию Германии примерно по той схеме, по которой в 1955 году было осуществлено объединение Австрии, ставшей нейтральной страной. Он предложил постановление о положении в Восточной Германии, принятое Президиумом ЦК 12 июня 1953 года. В постановлении, в частности, говорилось: «В результате проводимой неправильной политической линии в Германской Демократической Республике создалось весьма неблагополучное политическое и экономическое положение.

Среди широких масс населения, в том числе среди рабочих, крестьян и интеллигенции, существует серьезное недовольство проводимыми в ГДР политическими и хозяйственными мероприятиями. Это находит наиболее явное выражение в бегстве жителей ГДР в Западную Германию. Так, с января 1951 г. по апрель 1953 г. бежали в Западную Германию 447 тысяч человек, в том числе только за четыре месяца 1953 года — свыше 120 тысяч человек. Значительную часть бежавших составляют трудовые элементы… (К началу 1953 года 13 % посевных площадей остались необработанными, поскольку хозяева сбежали от прелестей коммунистического рая на Запад. Всего же в 1945–1961 гг. Восточную Германию покинули 2,6 млн человек — почти 15 % ее населения. — Б. С.).