Двуликий Берия

Выступая 2 июля 1953 года, Маленков продолжил: «Далее, товарищи, известно, что Берия ведал специальным комитетом, занятым атомными делами (большинство присутствовавших, думаю, об этом узнали впервые. — Б. С.)… И здесь он обособился и стал действовать, игнорируя ЦК и правительство в важнейших вопросах работы специального комитета. Так, он без ведома ЦК и правительства принял решение организовать взрыв водородной бомбы. Надо ли говорить о значении этого факта. Когда ему руководящие работники специального комитета (они здесь — тт. Ванников, Завенягин) дали проект решения для внесения в правительство, он, Берия, перечеркнул этот документ и единолично вынес решение, скрыв его от ЦК и правительства».

Тут передергивание фактов соседствует с откровенной ложью. Разумеется, вопрос о времени испытания водородной бомбы решался Берией не единолично, а вместе с тремя коллегами по руководящей четверке Президиума ЦК, что и было оформлено рядом правительственных постановлений. Что же касается Спецкомитета, то он действительно не подчинялся ни ЦК, ни правительству, но только потому, что подчинялся непосредственно Сталину. Ему Берия и докладывал о ходе работ по созданию атомной и водородной бомб.

В заключение же доклада Маленков сделал ряд важных проговорок: «Прошло… около 4 месяцев после смерти т. Сталина. Надо было разгадать и разглядеть Берия во всей его красе. Надо было всем увидеть его как нарушителя, подрывника единства нашего ЦК. Надо было сплотиться, чтобы единодушно, я подчеркиваю — вполне единодушно, решить вопрос о Берия.

Когда мы в Президиуме ЦК все убедились, с кем имеем дело, мы созвали заседание Президиума ЦК и в присутствии Берия предъявили ему обвинения. Он вел себя нечестно. Фактов отрицать не мог, но стал трусливо, подло прятать концы, заявляя, что он исправится…

Президиум пришел к выводу, что нельзя с таким авантюристом останавливаться на полпути, и решил арестовать Берия как врага партии и народа. (Голоса: «Правильно!») (Бурные аплодисменты.)

Разоблачив и изгнав такого перерожденца, каким оказался Берия, наш ЦК будет еще более сплоченным и монолитным (Георгий Максимилианович не догадывался, что всего через четыре года будет низвергнут с партийного олимпа. — Б.С.).

Принимая эти крутые меры, Президиум ЦК руководствовался убеждением, что в данном случае единственно правильными являются именно эти меры, Президиум ЦК руководствовался убеждением, что так поступил бы Ленин, так поступил бы Сталин. (Бурные аплодисменты.)

Мы уверены, что наши действия будут единодушно одобрены Пленумом ЦК. (Бурные аплодисменты.) Что же касается отдельных ошибок и неправильностей, допущенных в период, пока мы после смерти товарища Сталина на протяжении 3–4 месяцев разоблачали Берия, эти ошибки и неправильности мы дружно поправим.

Я бы сказал — хорошо, что понадобилось только 3 месяца (Возгласы: «Правильно!»), чтобы разглядеть подлинное лицо авантюриста, и невзирая на его положение и значительные возможности, вполне единодушно отсечь эту гадину, этот больной нарост на здоровом теле (Аплодисменты.)».

Если верить Маленкову, то получается, что Берию «заманивали»: дали ему за неполных четыре месяца, прошедших после кончины «великого кормчего», раскрыть свою реформаторскую сущность, а затем обвинили в попытках поставить МВД над партией и захватить власть. Тут уж поверишь Серго Берии, что его отец именно по настоянию Хрущева с Маленковым принял пост министра внутренних дел. Но вряд ли это был один из хитрых ходов в сложной комбинации по дискредитации Берии в глазах партаппарата. Скорее таковым его стремились сделать задним числом, чтобы оправдать назначение Берии одним из четырех членов коллективного руководства и главных преемников Сталина.

Вслед за Маленковым, согласно месту в партийной иерархии, выступил Хрущев, а за ним Молотов, № 3 в партийном руководстве, после падения Берии из четверки превратившемся в тройку. Никита Сергеевич сделал упор на то, как ловко он вместе с товарищами по Президиуму ЦК провел Берию: «Берия был большим интриганом при жизни товарища Сталина. Это ловкий человек, способный, он очень… крепко впился своими грязными лапами и ловко навязывал другой раз свое мнение товарищу Сталину. Он ловко, умело, другой раз намеком каким-то глухим, другой раз более определенным образом посеет сомнение или в тот или иной вопрос, или так или иначе показать в каком-то нехорошем свете того или иного товарища и нервировать без всякого основания товарища Сталина, добиваясь на какое-то определенное время восстановления товарища Сталина против того или другого товарища… Ловкость, нахальство и наглость — это основные качества Берия…

При жизни товарища Сталина, когда мы дежурили у него по два члена Бюро ЦК неотступно… Я товарищу Булганину тогда сказал: «Николай Александрович, вот Сталин безнадежно больной, умрет, что будет после Сталина?»…