Двуликий бог (СИ)

— Что ты можешь знать обо мне? — наконец, вполголоса огрызнулся Локи. Свободная ладонь его сжалась в кулак. Горящие глаза вновь пожирали беспристрастное лицо Всеотца, будто стремились прожечь его насквозь. — Не слишком ли ты слеп для всеведущего аса, если допускаешь подобное, доводишь до крайности? Помни: сила старшего сына не поможет ни тебе, ни ему в час Рагнарёка, но твоя мудрость, прислушивайся ты к ней почаще, могла бы и вовсе предотвратить его, — кончики моих пальцев похолодели при упоминании о страшном часе конца миров, и было в голосе супруга нечто столь зловещее и потаённое, что мне окончательно стало не по себе. Что и откуда он мог знать о дне гибели богов?..

— Не высокомерие, самонадеянность или единственный глаз делают меня слепцом, но моя глубокая привязанность к тебе, — с затаённой печалью в голосе негромко ответил отец ратей. Локи опешил: это читалось по его вытянувшемуся лицу. Впрочем, мгновенно вернув самообладание, каверзный ас строго сжал тонкие губы, устало прикрыл глаза. Он снова промолчал, и мне было понятно почему: его противоречивую натуру разрывали на части взаимное расположение к Одину наряду с уязвлённой гордостью и едва сдерживаемым гневом. Немного подумав, Всеотец продолжал:

— Увы, едва ли её разделит ещё хоть кто-нибудь из асов… Я не смогу покрывать тебя вечно, легкомысленный ты плут. Когда зло возобладает в тебе, я не приду остановить Тора, и тогда свершится его праведный гнев. Я предупреждаю тебя, брат мой по клятве крови, по духу. Уйми свою всеразрушающую сущность хотя бы ради тех, кто так искренне и верно любит тебя, — уголок губ великого Одина дрогнул в намёке на улыбку, когда взгляд его проницательного умного глаза устремился в сторону и замер на моём лице. Локи повернул голову вполоборота и искоса пронзительно глянул на меня.

Поняв, что моё присутствие не осталось незамеченным, я сложила руки, опустила голову и покорно поклонилась. Беседа двух верховных богов оказалась для меня столь волнительной и захватывающей, что я всё ещё не спешила оставить асов наедине, приняв облик наивной простоты и невинности. Локи лишь ухмыльнулся краем рта и резким коротким кивком головы отозвал меня прочь. После такого недвусмысленного намёка мне не оставалось ничего другого, кроме как тихо отступить назад и вернуться к своей свите.

Впрочем, я услышала достаточно, чтобы мои мысли и чувства пришли в полное смятение. Всеотец знал истину и намеренно позволил Тору напасть на бога огня! От одной этой мысли всё внутри меня закипало от возмущения. С другой стороны, Один говорил о своей глубокой привязанности к Локи, прощал ему грубый и саркастичный тон и предупреждал его, как друг, а не как повелитель. А бог обмана? Такой хитрый и обходительный со всеми, кто ему был абсолютно безразличен, почему он не мог удержать язык за зубами и поступить благоразумно хоть единственный раз? Особенно в присутствии величайшего среди богов!

— Мне довелось слышать, что порочные женщины в Асгарде плохо заканчивают, — вкрадчиво раздалось над самым моим ухом, выводя меня из задумчивости. Вздрогнув от неожиданности, я испуганно обернулась. Локи негромко рассмеялся. Он подкрался ко мне столь незаметно, что я ещё пару минут поражённо хлопала ресницами, не находя слов для ответа. Фигура Всеотца исчезала вдали. Очевидно, разговор был окончен, и мудрый ас возвращался в свою великолепную обитель. Я вновь перевела взгляд растерянных глаз на мужа, всё ещё ожидавшего от меня какой-либо реакции на свои слова. Несомненно, его колкое замечание и недобрый тон, предвещавший беду, относились к моему чрезмерному любопытству, и раздосадованный незадавшейся беседой с Одином бог огня искал причину, чтобы вылить накопившийся гнев на меня.

— Я думаю, это зависит от того, какой они изберут порок… — томно выдохнув, лукаво прошептала я в ответ, горячо касаясь губами кромки его уха, нежно целуя и лаская кончиком языка чувствительную кожу за ним. К счастью, определённый опыт общения с переменчивым богом огня научил меня, куда и как с наименьшими потерями (а порой и потрясающими приобретениями) можно направить опасную энергию вспыльчивого и легковозбудимого аса. Забывшись на мгновение, Локи закрыл глаза и откинул голову назад, тяжело вздохнул. Мужчина ловко перехватил мою ладонь, которая уже успела маняще проскользнуть по его шее и груди к животу, сжал её дрожащими пальцами. Страстный ас сглотнул и распахнул глаза, горящие недвусмысленным огнём, неизменно сводившим меня с ума. Приоткрыв губы и подавшись вперёд всем телом, я ожидала от него встречного движения. Локи невыносимо многообещающе и соблазнительно улыбнулся.