Двуликий мир

– Почти о трех, – возразила мама. – Но не это главное… Если Дима узнает… Ты даже представить себе не можешь, что будет. Если безликих в нашей семье терпят, то астр…

– Укокошивают, – закончил за нее отец. – Так же, как когда-то хотели убить меня.

– Уезжайте.

Отец вздохнул.

– Ты уже дала согласие, а теперь идешь на попятную?

– Ты скрыл от меня главное!

– Тина – умная девочка, она будет вести себя осторожно.

– Селест еще ребенок!

Отец медленно вздохнул, набирая в легкие побольше воздуха. Даже на расстоянии Тина почувствовала его гнев.

– Я пошутил, Тома. Селест – безликая.

– Вот как? – процедила мама. – Ты всего лишь пошутил?!

– Да, пошутил, Тома, – ровным голосом произнес отец. – Я никогда бы не привел в твой дом астру.

– Все равно убирайтесь!

Тина про себя хмыкнула. Будь ее воля, она бы здесь и на секунду больше не осталась. Неожиданно она поняла, почему отец сообщил об астральной сущности дочери: он хотел переманить маму на их сторону. Не получилось…

Между тем отец решил не сдаваться:

– Селест нужно побыть здесь. Поверь, я долго думал, прежде чем послать ее сюда, пусть даже на два месяца. За мной следят, и я переживаю за ее жизнь.

– Да уж, – перебила мама, – я-то знаю, насколько опасная у тебя работа! – И зло добавила: – Во что ты влип на этот раз, Тимур?

Отец не ответил. Тогда шумно вздохнула мама.

– Хорошо, пусть Селест… Тина заходит в дом. А ты уходи… Скоро вернется Лида, Янка проснется… зачем им тебя видеть? Они не знают о тебе ничего, и это хорошо. Именно поэтому я согласилась взять Тину на время.

Отец вышел на крыльцо. Достал сигарету, закурил. Тина поднялась ему навстречу.

– Ты слышала? – спросил он, разглядывая толстую ветку яблони, нависшей над крыльцом.

– Ты рисковал, – укорила Тина. Хотя она прекрасно понимала, почему отец так сделал.

– Я не хочу здесь оставаться, – добавила она.

– Ты должна.

– Я ненавижу ее, как ты не понимаешь?

Отец медленно повернул к дочери голову.

Таким она его и запомнила: крепкие руки, опирающиеся на перила, острый и настороженный взгляд серых глаз, глубокая морщинка беспокойства, четкой молнией пролегшая по высокому лбу, и неизменная полуулыбка, означавшая «все хорошо и будет хорошо».

– Помни о поручении. И о нашем маленьком секрете.

– Угу.

Отец недовольно покачал головой.

– Ты поможешь мне, если останешься здесь, – жестко произнес он, и улыбка исчезла с его лица. – Я не могу решить свои дела, если буду вечно за тебя переживать. Поживешь в спокойной обстановке, позанимаешься своей любимой фотографией… Но не думай, что будет так легко.

– Я знаю. – Тина кисло улыбнулась. – Только поосторожней там, ладно?

– Лучше ты здесь поаккуратнее. – Отец ласково взъерошил ее волосы. – Не показывай свой характер, ясно?

– Попробую. – И Тина тоже вздохнула.

* * *

– Ты согласна немного подождать, пока вернется Лида? – спросила мама. – Надеюсь, вы подружитесь.

Она была взволнована и не скрывала этого.

– Я хотела поселить вас вместе, в одной комнате, – продолжила мама, – но сначала спросим у Лиды… Иначе она просто обидится, что без нее решили. Тогда и распакуешь вещи, обустроишься.

Тина неопределенно пожала плечами.

– Как захотите, Тамара Николаевна.

Тина видела, что маму вновь передернуло от такого обращения.

– Может, для вас будет лучше, если я буду называть вас мамой? – как можно невиннее спросила Тина.

Возникла пауза.

– Как хочешь.

– Вы не будете возражать, если я немножко пройдусь, Тамара Николаевна?

Мама рассеянно кивнула и опустила глаза.

– Иди.

Вдоль улицы тянулось много нарядных домов с красивыми черепичными крышами.

«По таким хорошо лазить», – подумала Тина и, не выдержав, злорадно улыбнулась. Правда, улыбка тут же скисла: отец ясно сказал – поменьше прыжков. Даже ради «маленького поручения». Но уж, конечно, она его не послушается. Вечером предстояло знакомство с семьей, и девушка беспокоилась: как сестры и брат примут ее появление?

Селест вздохнула. Надо, надо настроиться. Разузнать, есть ли здесь спортзал, найти то Серое озеро, о котором рассказывал отец… Произвести маленькую разведку в лесу – самой отыскать знаменитые в этих местах развалины Черного Замка. Пофотографировать, наконец… Заняться хоть каким-нибудь делом. Три месяца еще торчать здесь, в этой глуши.

Оказалось, что через три дома на этой же улице располагалось маленькое кафе: в тени дубов стояли опрятные круглые столики, где уже разместилась какая-то шумная компания – одни мальчишки. Судя по смолкшим разговорам, появление Тины заинтересовало их.

Игнорируя любопытные взгляды, она прошла к барной стойке, выходившей сюда же, на улицу, над которой золотилась красивая надпись: «Под дубом».

«Какое точное название», – определила Тина, глядя, как ветви самого огромного дуба на этой улице ласково прикрывают крышу, словно пытаясь скрыть кафешку от посторонних. На вопросительный взгляд официанта – сонного длинноволосого парня в нереально огромном клетчатом фартуке, будто бы он мясо собрался разделывать, а не напитки разливать, заказала:

– Чашечку крепкого кофе, пожалуйста. Скажем, двойной эспрессо.

– С молоком? – уточнил официант.