Двуллер. Книга о ненависти

– Да ты представь – вчера жена и теща избили мужика за то, что он им не тот подарок принес! – хохоча ответил один из следователей, Иванов, толстоватый и тоже как у Гранкина с хитрыми глазами (Бесчетнов иногда думал – то ли их специально сюда по глазам отбирают?).

– Этому еще повезло! Дешево отделался!

– веско сказал Гранкин, завладевая чайником и начиная разливать по чашкам кипяток.

– Мужичок один так и не доехал до дома с подарками. На объездной нашли. Вся голова развалена. И непонятно, из чего – пуля улетела. Сегодня все утро там сосны осматривали. Но пока ничего.

– Ого! – сказал Бесчетнов (Наташа в этот момент обмерла). – А за что?

– Да поди их коммерсантские разборки. Коньячок, две рюмки… – говорил Гранкин, укладывая на тарелку для Наташи самые красивые пирожные. – Вот, с 8 марта вас, Наташа. Хоть один красивый человек приходит к нам, а то все из морга да из морга! – Тут он вернулся к теме убийства. – На капоте коньячок, в руках, по всему выходит, держал две рюмки. Значит, собирался выпить. И тут ему стрельнули в голову. Вряд ли это его какая-нибудь бабенка так поздравила, скорее всего – мужик. Ну вот надо понять – за что? По бизнесу, скорее всего. У него и бизнес-то мутноватый. Он стоянки держал и торговал «японками». Да ты его видел – его в рекламе жалюзей показывают… Этот, как его… Картошкин что ли?

– Карташов, – подсказал второй, Иванов, подмигивая Бесчетнову – Гранкин всегда перевирал фамилии. – Вот сейчас в краевом УБЭПе-то траур…

– С чего? – спросил Бесчетнов.

– Так Карташов из бывших ментов, и еще с тех времен у него дружба с нынешним замначальника УБЭПа Семеном Протопоповым… – пояснил, улыбаясь, Иванов.

– Он что же, протопоповские деньги крутил? – спросил Бесчетнов.

– Ну тут мы свечку не держали… – ответил Гранкин.

– Но Протопопов ездит на таком же «Крузаке», в котором сегодня убили Карташова… – опять вставил Иванов, на которого – сам хотел про это сказать – недовольно посмотрел Гранкин.

– Да вы пейте чай, Наташечка… – потчевал ее Гранкин. Он был в том возрасте, что Наташа казалась ему едва ли не внучкой. К тому же, свои внуки были у Гранкина далеко, и иногда при виде Наташи, почему-то именно Наташи, ему становилось по-стариковски грустно.

– Аркадьич, ты вот напугал девчонку своими рассказами – вся голова развалена, мозги наружу! – сказал Бесчетнов. – Ты еще фотки с места происшествия покажи.

Про фотки Бесчетнов подначивал – а ну как и правда покажет? «Посмотреть фотки – и можно полосу написать»… – соображал Бесчетнов.

– Да запросто! – откликнулся Гранкин и полез в стол. – Надо?

Наташа замотала головой – ей вдруг стало нехорошо от мысли, что сейчас придется смотреть на это еще раз…

– Вот видишь, девушка не хочет… – ответил Гранкин, задвигая ящик стола.

– У нее натура тонкая, а я-то, как ветеран большого количества войн, уж как-нибудь посмотрю. Давай, не жмоться… – сказал Бесчетнов. Гранкин еще посмотрел на него, но и самого Гранкина распирало желание показать фотки – достал.

Бесчетнов листал фотки одну за другой, передавая Наташе. Та – деваться некуда – смотрела их тоже. Ее удивило, что Карташов лежит как-то не так. «Вроде же на спине лежал… – подумала она. – А тут на животе»…

– А взяли чего? – спросил Бесчетнов.

– Ну карманы явно почистили… – ответил Гранкин. – Бумажника нет, часов нет. А у такого мужика часы должны быть дорогие. «Крузак» его до утра стоял в лесу – добрые люди могли обшарить.

«В следующий раз надо будет что-нибудь стащить… – думала Наташа. – Пусть думают, что ограбление».

– Коммерсантские разборки, говоришь… – задумчиво протянул Бесчетнов, перебирая фотографии и думая, удастся ли выпросить у Гранкина одну.

– Так-то да, вопросы по коммерции он мог и в кабаке обсудить… – понял его сомнения Иванов. – Зачем ему на объездной останавливаться? Туда только с ссыкухами малолетними ездят – извините, Наташенька…

– А много у нас малолетних ссыкух стреляют своим папикам в голову из пистолета? – спросил Бесчетнов.

– Могла быть и не малолетка. Вдруг какая-нибудь дама замужняя… – пожал плечами Иванов.

– Это же чем так женщину надо обидеть? От недотраха что ли? – хмыкнул Бесчетнов.

– Э, орлы… – строго сказал Гранкин. – Полегче. Девушку вон в краску вогнали.

Наташа и правда сидела пунцовая, но не от смущения – она и не расслышала всех этих слов. Она просто вдруг подумала, что сейчас еще немного, и эти ребята, вот так, просто, сидя за столом и хлебая чай, перекидываясь словами, словно шариком от пинг-понга, раскроют это дело.

– Вы, Наташа, не обращайте внимания на эту молодежь… – проговорил Гранкин. – Что ваш Юра, что наш Иванов, это же почти солдафоны. Да и я рад бы слово хорошее сказать, да забыл их уже все. Поезди-ка от трупа к трупу…

Тут он вздохнул и погрузился в свои мысли. Иванов с Бесчетновым тихо, вполголоса, препирались, показывая друг другу что-то на фотографиях. «От трупа к трупу… – думала Наташа. – От трупа к трупу»…

Глава 8