Дыханье последней любви (СИ)

- Плохо мне из-за тебя! Перенервничала вот плохо и стало, - попыталась отмазаться, не прокатит родная. Я все-таки врач, а не идиот. И синяки у нее вряд ли из-за нервов.

- Где твоя карта? - куколка подошла к столу и взяла свою мед. карту.

- Зачем она тебе?- забрал карту из ее рук, и подхватил Камиллу на руки, пошел к выходу.

- Не хочешь сама ехать со мной, значит заставлю! - мило улыбнулся за что получил подзатыльник.

- Поставь меня на место, животное, я тяжелая, - тихо сказала оная. Как будто это все объясняло. Млять, еще и с комплексами куколки бороться надо, и, похоже, в них виноват тоже я. Я козел, а не мужик. Баран, епт!

- Глупости! Ты весишь не больше шестидесяти, а должна бы больше вообще-то. Ты, что совсем ничего не ешь?

- А тебя вдруг начало волновать, что я вообще есть? Недавно ты кричал, что ненавидишь меня, а сейчас такая забота, прям, не знаю, что думать! - язвительно ответила куколка. Это хреново. Камилла сама по себе человек спокойный и уравновешенный, но если ее довести плохо будет всем, и сейчас она, похоже, переступила через свою черту спокойствия.

Пока мы мило беседовали, успели выйти на улицу, посадил ее в машину, пристегнул. Решил отвести ее в МПС, там хорошие врачи, и женская консультация в том числе.

Куколка всю дорогу молчала и напряжение, которое было между нами, можно было физически прочувствовать.

Понимаю, что я заслужил, но чем больше она нервничает, тем хуже нашей малышке и ей, так что я старался особо не отсвечивать разговорами.

Мы можем поговорить потом, когда ей станет лучше. Я их теперь никуда от себя не отпущу. Интересно как сильно будет ругаться куколка, если я предложу ей переехать ко мне? Нет, пока еще рано. Сначала нужно вернуть ее доверие, а потом будет и все остальное, я был в этом уверен.

***

Я заставил куколку сдать все анализы заново. Пока ждали результаты, мы пошли на УЗИ.

И вот сейчас я был готов попросить кого-то меня избить до полусмерти, вылечить, а потом опять избить.

На экране видна была головка, маленькие ручки и ножки, я видел, как двигается моя дочь, а потом врач включила звук, и кабинет наполнил размеренный звук ударов сердца моей принцессы.

Ноги приросли к полу, радость которой казалось, не было предела, стала еще больше. Дикое, неконтролируемое счастье требовало выхода из грудной клетки.

Взял за руку Камиллу и поцеловал.

- Спасибо тебе, любимая! Спасибо, - шептал я. Она могла ведь сделать аборт, и я бы ее не осудил, при таком риске, но она сохранила ребенка, решилась, боролась за него. И за нас она тоже боролась, только я все испортил. Я не достоин ее, знаю, но люблю, и отпустить не смогу.

Камилла вдруг начала плакать, взглянул в ее карие глаза и все понял сам.

Я должен был быть с ней рядом все это время, должен был раньше отблагодарить за дочь, должен был пройти через все это с ней, а в итоге заставил ее все терпеть и проходить одной.

Врач незаметно вышла из кабинета, а я стал на колени перед куколкой и, не выпуская ее руки, начал говорить:

- Солнышко, милая, любимая прости меня! Прости за все! Я виноват, знаю, но я сделаю, все что скажешь, только прости меня. Я люблю тебя, и Алису я уже люблю. Прости, - куколка только сильнее зарыдала, а я решил юморнуть и кое-что напомнить.

Встал, театрально изобразил раскаянье на лице и вскинул руки вверх.

- Я идиот, скотина, признаю, был не прав, если надо искуплю кровью, - и ниц пал на колени. Куколка засмеялась, наконец-то, я уже и отчаялся услышать этот любимый, радостный смех.

- Клоун, - проговорила она. Помнится, я когда-то кричал так на всю аудиторию, просил у нее прощения, за ревность. Это была наша первая ссора.

В дверь постучали, и вошло два врача. Наш врач и я узнал заведующую гематологии Викторию Юрьевну, жену нашего препода по гематологии. Она училась на три курса старше, кажется, они с Нилой подруги вроде.

- У меня плохие новости Камилла, - меня она демонстративно не замечала. Понятно, женская солидарность чтоб ее, а куколке сейчас и так нервничать нельзя, - Скоро приедет Андрей, он еще раз посмотрит, и мы все обсудим, - в этот момент дверь вновь открылась, и вошел Андрей Викторович.

- Всем добрый день! О, я смотрю все знакомые лица! - весело проговорил он и пожал мне руку, кивнул Камилле, обнял всю жену и начал читать, то, что она держала в руках. Я в это время помог подняться Камилле и, видя, как она скривилась, начала потихоньку массировать ей спину, она хотела отстраниться, но я не пустил.

- Глупая, себе же вредишь и Алиске тоже, - шепнул я ей на ухо и прикусил мочку. Она меня возбуждает когда угодно, где угодно и в чем угодно!