Дыхание дьявола (ЛП)

Дрожа всем телом, я обернулась к двери и посмотрела прямо в свои глаза. Тот, кто постучал, был я или кто-то, похожий на меня, какой-то давно потерянный близнец или двойник, окровавленный по лицу и шее, с глубокими порезами, нанесенными, вероятно, бритвой.

Я стоял и смотрел на себя. Никто из нас не произнес ни слова.

Этот другой я выглядел таким же встревоженным, как и я, но, казалось, не был обеспокоен или, возможно, даже не знал о своих ужасных ранах. Он смотрел на меня так же, как и я на него, с открытым ртом и расширенными глазами.

Впадая в безумие, которое, как я был уверен, овладело мной, я медленно протянул руку и коснулся своего израненного лица, глубоко вдавливая пальцы в мокрые и липкие раны. Мой желудок сжался, и я был уверен, что меня вырвет. Но этого не произошло, и мне тоже.

Зазвонил телефон. Я пошел на звук, второй раз оглянувшись через плечо.

Когда я обернулась, другого меня уже не было.

Я вышел на улицу, огляделся, голова кружилась, сердце бешено колотилось. Неужели у меня были галлюцинации? Может быть, это был сон? А может, я все еще была во сне?

Телефон продолжал звонить.

Пульс заколотился в такт с новым барабанным боем в висках, я вернулся в дом, запер дверь и привалился к ней, в голове царила путаница. В этот момент похмелье решило атаковать мой желудок. Он булькал и сжимался, выбрасывая желчь в основание моего горла. Я поморщился и подавил рвоту.

Я вернулся к столу, прислонился к нему, чтобы не упасть, и стал рассматривать остатки судьбы, которая, как я был уверен, ожидала меня всего несколько мгновений назад. Воспоминания о бритве и обострившихся чувствах кружили голову.

Если бы стук в дверь раздался хотя бы на несколько секунд позже, я был бы уже мертв.

Телефон своим непрекращающимся звонком вернул меня к действительности.

Достав из шкафа бутылку, я отбросил пробку в сторону и сделал большой глоток - алкоголь обжег мой и без того расстроенный желудок.

Я на мгновение зашатался: похмелье теперь долбило по вискам маленькой киркой. Я провел руками по своему телу, словно желая убедиться, что я все еще цел, все еще здесь, все еще реален, а затем заметил бритву на кухонном столе.

Я осмотрел запястья. Никаких порезов.

Телефон, подумал я, проклятый телефон. Наконец я добрался до него и прочитал номер. Мой отец.

Я не был уверен, что смогу вынести еще что-то, поэтому решил отправить звонок на голосовую почту. Но моему отцу было семьдесят три года, и он жил один. Несмотря на то что в лучшие времена наши отношения практически не складывались, когда он звонил, я считал своим долгом ответить. А может, я просто хотел, чтобы эта чертова штука перестала звонить.

"Стэн, - прорычал он, как только я ответил. "Ради всего святого, не торопись отвечать на звонок, радуйся, что он не экстренный".

"Я был в другой комнате", - сказал я со вздохом. "Чем могу помочь, папа?"

"В другой комнате? Ты живешь в коробке из-под обуви".

"Есть какая-то причина для этого звонка?"

"Следи за своим тоном со мной, парень".

Его речь была невнятной, что означало, что он уже пьян. Поскольку у меня изо рта пахло алкоголем, я сначала подумал, что не должен его осуждать. Но потом вспомнил, кто он такой, и продолжил. "Ты уже пьешь?"

"Это не твое собачье дело. Я взрослый человек, я делаю то, что хочу".

"Я как раз выхожу за дверь", - сказал я ему. "Что тебе нужно?"

"Я перед тобой не отчитываюсь".

"Да, я понял, забыл, что спрашивал. Что случилось?"

"Мне нужно поговорить с тобой, черт возьми, ты думаешь?" То, что началось как легкий кашель, быстро превратилось в булькающий хрип, за которым последовал громкий плевок, а затем резкий вдох. "Господи", - простонал он. "Эти мои чертовы легкие".

"Ты в порядке?"

"Нет, ни хрена я не в порядке. Тебе кажется, что я в порядке?"

Я опустил бутылку и крепче сжал телефон другой рукой, представляя себе, что это его шея. "Опять куришь сигары?"

"Никогда не прекращал".

"Доктор Апте сказал тебе..."

"Я перестал ходить к этому шарлатану", - огрызнулся он. "Апте, что это за чертово имя? Что случилось с обычными американскими именами?"

"Американских имен не бывает".

"Не начинай нести эту политкорректную либеральную чушь про дебилов, парень. Апте может поцеловать мою мохнатую белую задницу. Что, черт возьми, он вообще знает?"

"Он врач".

"Да, из Индии. Эта страна - ведро дерьма. Пожалуйста, я бы не позволил одному из этих людей лечить мою гребаную кошку". Он снова кашлянул. "Я хочу сказать, что найти американского врача не должно быть такой уж большой проблемой. Может, ты и найдешь бабу, но кому нужна какая-то юбка в качестве врача? Как, черт возьми, я должен воспринимать девушку-врача всерьез, если я знаю, что она подставляет ноги или задницу и ее трахают? Да ладно, я что, должен ее слушать? Если я хочу, чтобы баба возилась с моими яйцами и засовывала палец мне в задницу, я найму проститутку".

Видения преследовали меня, тянули назад.

"В любом случае, - продолжил он, - кроме них, здесь сейчас только кучка карри-болтунов и косоглазых гуков. Проклятый позор".