Дыхание новой жизни (СИ)

— Ты думаешь, что она лечебная? Это же обычная шина! Она просто фиксирует! — со смехом воскликнула я, откладывая шину на стол.

— Тогда почему моя рука больше не болит? — загадочно улыбаясь спросил он и подвигал конечностью, что предыдущим вечером свисала безвольной плетью. Поработал кистью, сжимая пальцы, затем поднял руку вверх, снова опустил, не переставая широко улыбаться.

Сказать, что я была удивлена, ничего не сказать. Это было поразительно, что я снова ошиблась с диагнозом. Во всём была виновата моя спешка. Я порадовалась, что пациент всё-таки нашёлся, а так же тому, что не придётся его ещё раз отвозить в травматологию, ведь, перелома нет. Хотя, возможно, ему всё ещё требовалась помощь, потому что голову он явно повредил. На эту мысль меня натолкнуло не столько то, как и что он говорил, а именно дохлая птичка, которую он забрал и повсюду таскал с собой. Решив разобраться в своих подозрениях, я начала задавать вопросы, чтобы постепенно выяснить всё о состоянии больного и определить его диагноз.

— Так что там про воняющую повозку? — переспросила, осматривая голову пациента на предмет возможных повреждений, но беглый осмотр ничего не показал, так что, возможно, пациент вовсе больным не являлся, а просто по жизни был странным, и разговаривал чудно потому, что для него это было нормой, хотя, чего я удивлялась — в наших местах кого только не встретишь: и солнцепоклонников, и кришнаитов, и блаженных сыроедов, и других не менее странных людей… Молодой человек охотно ответил:

— Да, ваши зловонные повозки это что-то запредельное! Просто какой-то отдельный вид насилия над обонянием человека!

— Почему же сразу насилия? — решила поддержать его стиль общения. — Они помогают нам передвигаться из одного места в другое, что экономит много времени. Ради этого неприятный запах можно и потерпеть.

— Согласен, но только не человеку, который этого запаха никогда в своей жизни не ощущал, — охотно продолжил парень, а дальше меня просто вынесло: — Признаться, вначале моего здесь пребывания меня очень удивило такое огромное количество неодушевлённых монстров. Вашим магам приходится использовать чудовищно много сил, чтобы создавать такие артефакты. Поначалу мне было непонятно, откуда вы получаете энергию, чтобы заряжать повозки. Все ваши накопители опустошены, но затем я сообразил, что её получают из крови земли, как и все организмы в этом мире получает энергию от поглощения других существ.

Услышав подобную речь, я открыла рот от удивления и застыла в ступоре, хлопая ресницами. «Неодушевлённые монстры? Маги? Кровь земли? Это что ещё за трэш! Так, Аня, хватит тупить!»

— Очень интересно рассуждаешь… — задумчиво произнесла. — Позже подробнее расскажешь о том, кто кого поглощает. И каких магов ты имел ввиду. Сейчас мне хотелось бы всё-таки выяснить, почему ты сбежал и взял из машины птицу?

— Я не сбегал! — посмотрел он на меня как на умалишённую, ведь, очевидно же было, что он просто ушёл, ведь он выздоровел, и только я одна этого не понимала. — Я больше не нуждался в целителе, тем более, тебе совсем не до меня было — ты принимала новую жизнь. Я видел, как бережно ты это делала. Сколько сил это тебе стоило. Ты выложилась по полной, чтобы всё прошло гладко, и у тебя всё отлично получилось!

— Спасибо, но это не совсем моя заслуга, — из-за похвалы я внезапно стушевалось. — Всё прошло хорошо, потому что роженица была адекватная, и оба — мама и ребёнок, здоровые и сильные. Поэтому всё шло, как по учебнику. — даже не знаю, почему я всё это стала рассказывать абсолютно незнакомому парню. Возможно, до сих пор меня не отпускал восторг от произошедшего, и мне хотелось им поделиться. Всё-таки не каждый день у тебя на руках рожает близкая подруга, и ты первая принимаешь ее ребёнка, заставляешь его дышать, слышишь первый его крик.

— Не-е-ет! — протянул «псих». — Не так! Вся повозка была просто пропитана аурой твоей силы! Всё прошло идеально, потому что ты этого захотела.

Закусив губу, я смотрела на парня, и внезапно он мне показался смутно знакомым. Даже родным… Этот наклон головы, прищур глаз, изгиб бровей… Где-то я это всё уже видела. Вдруг, я я испугалась этой мысли. Что это со мной? Похвала дала толчок симпатии? Но так же нельзя поддаваться на различные манипуляции! Тем более странных пациентов! Любых пациентов! Надо было прекращать этот лестный разговор.

— Ты так радовалась этой новорожденной малышке! У тебя есть свои дети? — вопрос резанул по больному, снова разбудив в душе тоску.

— Есть. Сын. Ему три года, — отрывисто ответила и нахмурилась, — но я никогда не видела его! — пациент сузил глаза, но ничего не ответил, и я отвела взгляд в сторону. «Да, моему мальчику уже три. Он уже совсем большой и умеет быстро бегать. Наверное, любит кататься на трёхколёсном велосипеде и, конечно, очень много болтает, спрашивая обо всём на свете. Мой дорогой малыш! Я, ведь, даже не знаю, как тебя зовут!» Боль острыми когтями вонзилась в сердце.