Дыхание новой жизни (СИ)

Резко поднялась, зажмурившись от головокружения. По телу от головы до ног прошла прохладная умиротворяющая волна. Я одновременно почувствовала и лёгкость и радость, словно вода придала мне много сил. Через минуту вновь открыв глаза, обомлела, увидев исходящий от песка и от деревьев неясный голубой свет. Подумав, что меня посетили галлюцинации, протёрла руками глаза, но сияние не пропало. Посмотрела на Алекса. От него тоже исходило сияние, но оно было багровым. Моргнула, удивляясь возможностям своего мозга, и подняла перед глазами свои руки, переведя на них взгляд. Они тоже светились, но не таким багровым цветом, как тело Алекса, а еле заметным розовым. Оказалось, что по какой-то неведомой мне причине я тоже стала видеть в темноте, будто моё зрение переключилось в инфракрасный режим. Неживые предметы и растения светились голубым, живые были подсвечены красным, хотя это я могла проверить лишь на себе и Алексе. Я определённо зависла, залипая на сияние, и не верила собственным ощущениям.

— Что ты делаешь? — удивлённо спросил парень, увидев, что я оглядываюсь вокруг, смотрю на него и на свои руки.

— Я вижу сияние! — улыбнулась я.

— Какое сияние? — буднично спросил он, и я поняла, что он видит не так, как я.

— Все предметы вокруг сияют. Песок, родничок, вон те камни, — сказала я безошибочно указывая на парочку лежащих невдалеке валунов, — сияют голубым светом. А ты тёмно-красным.

— Неожиданно, — совсем не удивившись, сказал в ответ и умолк, наклонившись над водой.

Меня разморило от воды. Я откинулась на песок под сенью кустарника и следила за тем, как пил Алекс. Медленно, часто отрываясь от воды и к чему-то прислушиваясь. Возможно, он думал, что где-то в этих кустах прятался какой-нибудь тушканчик, которого можно употребить в пищу. Это вряд ли, конечно! Если в этом оазисе кто-то и жил, то пустынник должен был давно его съесть. При мысли о тушканчике в животе забурчало. Алекс, наконец, напился и просто, задумавшись, сидел с противоположной от меня стороны родничка.

Я очередной раз проверила все карманы, но такой уж я человек, что не любила таскать в карманах всякую дребедень, и они были совершенно пусты, даже платочка там не оказалось. Вот, в следующий раз, собираясь в другой мир, обязательно положу в карман печенюшек, и зеркальце, и гигиеническую помаду. Что-то, мои мысли потекли совсем не в то русло. Зачем мне зеркальце? Я наверно сейчас похожа на чучело. Слипшиеся ресницы, потрескавшиеся губы, спутанные волосы с забившейся в них пылью. Лучше на это не смотреть! А вот расчёска бы не помешала!

— Можно ещё, — сказал Алекс, и я снова бросилась к воде, но теперь старалась пить маленькими глоточками, смакуя каждую каплю.

Позже в голову пришло, что надо пользуясь случаем попытаться умыться и стереть пыль с тела, но не хотелось пачкать воду родничка. Потом, наконец, догадалась оторвать от футболки кусочек ткани, мучилась пыхтела, но ничего не выходило.

— Тебе помочь? Ты так пыхтишь, словно чайник.

— Хочу тряпочку намочить, чтобы протереть лицо, но оторвать не могу.

Он медленно подошёл, сел рядом, подцепил пальцами ткань у меня на животе и лёгким движением оторвал полоску вдоль живота, случайно коснувшись обнажённой кожи. Внутри животика кто-то тут же с энтузиазмом так неожиданно пнул, что я вздрогнула, едва не взвизгнув.

Алекс с недоумение некоторое время смотрел, потом сказал:

— Ты чего? Боишься меня?

— Нет. Это малыш пинается, — ответила, опустив глаза. И самой было интересно, боюсь ли.

Было ощущение, что у меня в мозгах какой-то перекос.

Или у меня синдром жертвы.

Чем больше было прецендентов, тем больше я хотела его оправдать, обелить перед собой же. Находила причины такому поведению, готова была простить за всё. Ну, не дурочка?

Только почему я бросилась за ним в арку портала? Я придумала множество причин, но единственная была верной.

Я боялась потерять его навсегда!

Мне хватило двух лет без него, мне хватило испытаний. Без него я ничто. Сломанная половинка. И только с ним я ощущала себя целой. Боялась ли я себя?

Говорят, люди не чувствуют истинности, притяжения пары, да и парой я была волку, которого больше нет. Дух волка покинул это совершенное тело, не выдержав соседства с вампирской сущностью.

Но я любила его в каждую секунду, в каждый момент жизни. Такого разного, но всё равно родного.

— Эй, ты где? — усмехнулся парень, и я подняла на него глаза.

— Что? — непонимающе спросила.

— Я спросил, как он? — повторил вопрос, указывая на выпирающий живот.

— В последнее время он очень тих, еле шевелится. Ему тоже тяжело переносить трудности. Вот впервые сегодня толкнулся.

— Малыш почувствовал во мне угрозу, когда я к тебе прикоснулся. Он считает меня врагом, — проговорил без эмоций, просто констатируя факт.

— Тогда тебе нужно с ним познакомиться, — предложила, а у самой аж сердце зашлось от жара. — Дай мне руку!