Дыхание осени 2 (СИ)

— Ну… — мнется и посматривает исподлобья. — Собака ведь моя, да?

— Я на нее не претендую точно, — успокаиваю.

— И комната… там, где я сплю…

Понятно. Еле сдерживая улыбку и рвущуюся нежность, говорю спокойно:

— И комната твоя, здесь даже без вопросов.

Приободрившись, поднимает взгляд и уже уверенней подбирается к сути:

— Вот я и подумал, раз комната моя и собака моя, то зачем ей спать в коридоре?

— Как хочешь, — пожимаю плечами.

— Правда-правда? — уточняет, подливая в мою тарелку сметанки. Эх, видимо, придется еще одну порцию пельменей слопать, да и вставать неохота — душевно так, по-домашнему.

— Честно-честно, — говорю я и позволяю побаловать себя добавкой.

Потом чаевничаем — здесь уж я совсем разморенная, разомлевшая, смотрю то на Егорку, хитро мне улыбающегося, то в окно на снег, сегодня заменяющий звезды, и даже тихий храп Звезды не тревожит. Это ночью я или закрою к двум приятелям дверь или осуществлю коварные планы, выперев таки кого-нибудь на балкон, а пока сижу, живу, и получаю от этого удовольствие.

— Не спрашивать как все прошло? — деликатно проявляет любопытство кормилец.

Я быстренько прокручиваю, что бы такое приемлемое рассказать мальчику и нахожу адекватной только одну новость:

— У твоей мамы теперь есть собака.

Егор давится чаем, и я заботливо хлопаю его по спине, а еще чтобы не сутулился, а то что-то заметила — взял моду. Пусть высоким растет, как его брат. Девочкам это нравится, даже если девочки и обижены, и сердиты, и злопамятны.

— И как зовут бедолагу? — откашлявшись, спрашивает Егор.

— Бетельгейзе, — я с улыбкой отодвигаю от него чай, чтобы снова не захлебнулся, а когда хохот стихает, кружку возвращаю. — А почему бедолага?

— А потому что она наиграется и забудет о нем.

— А ты со Звездой наигрался?

— Я о ней не забуду, Злата.

— Ты — моя умница, — хвалю, а он расцветает темным цветочком прямо на глазах. Выпрямляется, задирает нос чуть ли не в люстру и кивает скромно, мол, да, умница. Но заслужил, заслужил, поэтому я сдерживаю смешок и тоже серьезно киваю.

— Что завтра? Во сколько твои репетиторы начнут атаковать нашу квартиру?

— Ты еще будешь спать, — отмахивается. — Я пораньше назначил первое занятие, надо чуть подтянуть некоторые вопросы по гражданскому праву. И Звезду еще успеть выгулять.

— Ты у меня очень ответственный и самостоятельный, — снова хвалю, но ничуть похвалы не жалко. Все-таки действовать, пока другие рассуждают — это их семейная черта, подмечаю с затаенным удовольствием. Надо бы взяться тоже за дело и найти мальчику хорошую школу. Понятно, что с такими репетиторами образование у него в сто раз лучше, чем могут дать в обычной школе, но уж если в мегаполисе не найти достойные варианты, то только из лени. И хотя бы будет со сверстниками общаться, вон как к Рыжему прикипел, за день несколько раз созванивались. Забудется, конечно, просто у него друзей еще не было.

— А Яр совсем от нас переехал? — спрашивает мальчишка.

Перехвалила я его деликатность…

— Да, — говорю уверенно.

— Понятно, — фыркает в кружку.

— Что понятно?

— Никуда ты от него не денешься — вот что.

И вот когда я в благодушном настроении и подальше от синего огня и колючих воспоминаний, вроде бы и не такая страшная это новость. И вроде бы и не новость совсем.

— Пошли спать, — предлагаю после быстрой совместной уборки.

— Спокойной ночи, — целует меня в щеку и мчится переодеваться, плескаться первым в ванную, пока я стелю диван и не заняла ванную на часик.

— Спокойной, — взъерошиваю ему волосы, все равно утром проснется ежиком, а мне жутко нравится видеть его таким.

Минут через пятнадцать в комнате за прикрытой дверью все стихает, даже храп Звезды, и я с чистой совестью напускаю целую ванну воды с клубничной пеной, с протяжным стоном опускаюсь в нее и отбросив все тревожные мысли, начинаю мечтать.

Люблю мечтать в ванной, и самое интересное — что сбывается.

Закрыв глаза и откинув голову на бортик, я представляю, как поставлю перегородку в зале и не буду переживать, что репетиторы Егора увидят меня в пикантной позе. Представляю, что у нас все прекрасно и хорошо, по-семейному тихо. Вот только почему-то в мечты мои первой врывается Звезда, и она почему-то как минимум в два раза больше, толще, мохнатей, чем сейчас, и мчится на меня с разбега, а я и не думаю прятаться. Егор заливается смехом. Я без страха жду, когда упаду под Звездой на травянистую землю. А потом вдруг оборачиваюсь и понимаю, что никуда я не упаду, и потому и не боюсь, что это знаю. Я не одна, моя спина плотно прижимается к груди Яра, и встретившись взглядами, мы друг другу доверчиво улыбаемся…

Глава N 15

Утром просыпаюсь от того, что кто-то старательно лижет мне пятки. На счет утра у меня, кстати, большие сомнения, потому что в комнате темновато — насколько могу судить одним проснувшимся глазом. Приподняв голову, делаю почти героические усилия, открываю второй глаз и оглядываюсь. На ковролине за диваном удобно примостилась Звезда и, причмокивая, пожевывает мои пальцы.

Ну, слава Богу, что она, а то наснилось тут, понимаешь ли, всякое…