Дыхание Смерти

Но ничто не дается даром. Справедливые Боги за все начисляют свою плату, которую и взимают в должный срок с беспристрастием истинных владык. И настал день, когда Учитель Дзио-ка собрал их в круглом зале, где пол был выложен мозаикой с изображением Йог-Сагота. Магическим, исполненным особой силы, как утверждал Делви. Но Учитель бестрепетно наступил ногами, обутыми в мягкие туфли, на оскаленную пасть Великого Змея. Сила Йог-Сагота была побеждена и укрощена. Совсем она, конечно, не пропала, но никто ее здесь больше не боялся. Они сели на пол: мудрый старик и напротив него — он и Делви. Выцветшие от времени глаза Дзио-ка были печальны и строги.

— Никому не миновать жребия, определенного Богами, — тихо начал он, — никому не миновать того, что предначертано. У нас есть лишь один выбор: встретить судьбу достойно или потерять лицо. Линии наших судеб пересеклись здесь, в Месте Силы. Мы сокрушили великое зло, но для этого нам пришлось свершить малое — столкнуть меж собой родичей. И за это каждому из нас придется заплатить свою цену.

— К чему ты говоришь это, Учитель? — спросил Делви. — Зачем ты мучаешь нас?

— Не мучаю, а пытаюсь подготовить к встрече с неизбежным, — возразил Дзио-ка, — немногие могут заглянуть ему в глаза и сохранить необходимую отрешенность. Но если ты, Делви, считаешь, что готов к испытанию, так вот тебе правда: этой ночью наш небесный покровитель, Сияющий Ранхаодда послал мне сон. Он приоткрыл завесу будущего. Вскоре мы расстанемся. Каждому из нас предстоит своя дорога и своя битва, и прежде, чем мы встретимся вновь, каждому придется сразиться со своим врагом в одиночку и победить. И цена победы будет высока.

— Что ты видел, Учитель? — спросил Дзигоро.

— Ты тоже готов к встрече с неизбежным? — старик неожиданно улыбнулся. — И тоже уверен, что устоишь? Хорошо. Слушайте. Тебе, Дзигоро, предстоит выковать меч, который возьмет жизнь твоего ученика и друга.

Дзигоро хорошо помнил, как ошеломило его невероятное пророчество. Он взглянул на бледного Делви и встретил такой же растерянный взгляд.

— Этого не может быть, Учитель. Ты, должно быть, ошибся, — возразил он. — Мои руки никогда не прикасались к оружию. Ранхаодда запрещает отнимать жизнь, и я всегда следовал его Учению. Я не стану ковать этот меч. Да я и ковать-то не умею.

— Разве может смертный противиться воле Богов? — строго спросил Дзио-ка. — Если ты действительно следуешь Учению, то ты не позволишь своему невежеству судить их мудрость. А твоя собственная мудрость будет заключаться в том, чтобы как можно лучше и точнее исполнить предначертанное.

— А в чем будет заключаться моя мудрость? — спросил Делви.

— Твоя мудрость должна будет помочь тебе без страха и злобы принять неизбежное, и в этом будет суть твоей битвы, — ответил Дзио-ка, — а я поступлю мудро в том случае, если не стану мешать вам своими советами. Моя мудрость будет заключаться в бездействии, — Учитель улыбнулся, но тут же снова стал серьезным, — я отдал вам столько мудрости, сколько смог, а вы взяли столько, сколько сумели в себя вместить. Как вы ею распорядитесь — решайте сами, тут я вам не помощник. Мы встретимся снова, когда будет откован меч и проснется Дыхание Смерти. И больше не спрашивайте меня ни о чем. Я открыл ровно столько, сколько позволил Ранхаодда.

В тот день Учитель действительно больше не сказал ничего. Но когда с первым попутным караваном Дзио-ка отправился домой, в далекие Закатные Земли, то вместо слов прощания он тихо сказал Дзигоро:

— Ранхаодда поведал мне в том сне, что, когда будет откован меч, оборвется еще одна жизнь.

Дзигоро не спросил ни о чем.

Он понял, что хотел сказать его старый Учитель. Понял и принял.

А вот Делви не хватило мудрости. Страх скорой смерти оказался сильнее, и однажды, побуждаемый им, он услышал зов своей древней коварной крови. И откликнулся.

Старые манускрипты с заклятиями жрецов Йог-Сагота ожили вновь под огненным взором Делви. Совсем нетрудно застать врасплох того, кто верит тебе безоглядно. В этот раз орудием Темных сил послужил тхай, напиток, заваренный Делви по древнему рецепту. Сделав всего лишь глоток, Дзигоро надолго лишился сил, а из гостя превратился в пленника. Убить его Делви все-таки не решился…

Прошло три года.

* * *

Тяжелая дверь протяжно заскрипела в давно не смазанных петлях. Человек замер. Обернулся к двери и неспешно «стек» на старую циновку, принимая прежнее положение. Поднял бесстрастное лицо.

По ступеням спускался плотный коренастый человек в богато расшитом халате и мягких туфлях с загнутыми носками. Он был мрачен. Полная физиономия выражала мировую скорбь, словно ему предстояло поменяться с узником местами на неопределенный срок. Это был его новый страж, Кошиф. Он остановился напротив и долго молчал, разглядывая мускулистое, лоснящееся от пота тело. На лицо человека он уже давно не смотрел — какая радость рассматривать маску, словно высеченную из камня.

— Я смотрю, ты не сдаешься, — произнес он наконец, видимо, устав от молчания.

Узник не проронил ни слова, продолжая смотреть сквозь внушительную фигуру в халате. Страж с шумом выдохнул.