Дыхание смерти

— Ты в своем праве, — мрачно подтвердил барон, не глядя на племянника. — Но ты и твои люди будут взяты под стражу, и навредить мне тебе не удастся.

— Это мы еще посмотрим, — хмыкнул сэр Роджер, к которому разом вернулся весь апломб после того, как он понял, что его не растерзают прямо на месте.

Пленных увели. «Пусть он не останется безнаказанным!» — взмолилась про себя Маша. Увы, жизнь устроена так, что главные злодеи зачастую не получают возмездия, укрывшись за чужими спинами и всегда отыскивают лазейку, где можно укрыться. «Пусть на этот раз будет не так!» — думала девушка.

Гости еще горячо обсуждали страшные происшествия и вскрывшиеся так неожиданно тайны, а Эльвин еще стоял перед креслом барона.

— А, совсем забыл о тебе, — пробурчал барон, возвращаясь на свое место. — Ну что же, все с тобой понятно. Я разберусь с тобой сам…. Принесите мне меч! Я обещал, что мальчишка получит по заслугам. Клянусь Гробом Господним, так и будет!

— Возьмите, — выступил вперед сэр Саймон, подавая оружие своему господину.

Не ожидавшая предательства Маша посмотрела на управляющего с ужасом и презрением. Ну конечно, сэр Саймон ненавидит Эльвина! Он при всех сказал, что тот — сын сэра Томаса, врага барона, и теперь вот…

— Не надо! Пощади его, пожалуйста! Молю! — вскрикнула девушка, опускаясь на колени.

— Погоди, — сэр Вильгельм отодвинул ее. Но странно — лицо его не было искажено гримасой ярости, а напротив, оставалось спокойным и сосредоточенным. Неужели он убьет человека осознанно и спокойно, как убивают надоедливую муху?..

— Я не приготовил меча и шпор, кольчуги и шлема, но все это будет вручено тебе позднее. А пока помни этот день, береги веру и церковь Господню, защищай обиженных и слабых, будь верен своему слову и будь великодушен. Именем Бога, Святого Михаила и Святого Георгия я посвящаю тебя в рыцари! — торжественно произнес барон и коснулся своим мечом шеи опустившегося перед ним на колени юноши.

Вампир

Солнце лишь обожгло, но не уничтожило его. Приготовленное в лесу, поблизости от замка, логово оказалось весьма кстати. Там он прождал весь долгий день, залечивая свои раны и вынашивая в груди планы мести.

С наступлением ночи он покинет эти края. Без помощи сэра Роджера устроиться на новом месте будет не так просто. Ну ничего, ему удавалось спастись и из более тяжелых ситуаций.

Однако перед тем как убраться отсюда, у него оставалось одно маленькое дельце. Совсем пустяковое.

— «Мне отмщение и аз воздам», — процитировал аббат строку из Библии.

Сейчас, слоняясь по своему тесному убежищу, он знал, что предатель обречен. Кровь сэра Роджера утешит и придаст сил перед долгой дорогой, в конце концов он уже давным-давно мечтал об этом.

А поражение?.. Ну, с кем не бывает. За годы не-жизни аббат стал философом. А еще он точно знал, что никогда не поздно начать с чистого листа. Ум и хитрость всегда побеждают, если набраться терпения и действовать разумно.

Глава XV СВЕЧА ВО ТЬМЕ

— Что бы ты сделал, если бы я исчезла?

Эльвин посмотрел на девушку с удивлением. Как и все мальчишки во все века, он не признавал абстрактных вопросов, а данный казался ему не просто абстрактным, но еще и глупым.

— Искал бы, конечно, — ответил он наконец, пожимая плечами.

Они стояли в саду. Ветер шаловливым котенком шуршал в опавшей листве. День был солнечный и необычайно яркий — такой, какой и бывает после темной страшной ночи.

— И от дракона бы спас, и от мантикоры, и от морского монаха? — спрашивала Маша, вспоминая застольную беседу. — Ну да, конечно, ты теперь рыцарь…

Эльвин нахмурился:

— Не понимаю, о чем ты? Тебе не нравится, что твой отец посвятил меня в рыцари?

Маша и сама не могла объяснить своего странного настроения. Она сделала то, ради чего, видимо, оказалась здесь. И что теперь? Девушка из легенды исполнила свое предназначение и может быть свободна. Что, если на этом конец? Что, если этот мир, успевший полюбиться ей, мир, в котором она нашла счастье, исчезнет для нее навсегда? Вдруг все это — лишь пустой сон?

На губах ощущалась горечь. И когда этот старый продуваемый всеми ветрами замок успел сделаться ей так дорог? Отчего в груди вспыхивает боль, едва она думает о том, что никогда больше не увидит ни барона Вильгельма, ни Эльвина?.. Когда, как весь этот мир сделался ее миром?

— Нет, извини, просто спросила… — Маша закусила губу, даже не почувствовав боли.

Эльвин, подпрыгнув, сорвал с ветки маленькое сморщенное яблочко, уже тронутое легким ночным морозцем.

— Возьми, — протянул он плод девушке, — не смотри, что оно некрасивое, такие самые сладкие, я знаю.

Маша надкусила яблоко. Оно и вправду было самым сладким из тех, что она когда-либо пробовала. В нем чувствовалась отчаянная прощальная сладость осени. Отчаянная сладость первого чувства, уже тронутая горечью неизбежной разлуки.