Дыхание снега и пепла. Книга 1. Накануне войны

– Именно это я хотела сказать про тебя, – отозвалась я, отвечая ему взглядом на взгляд. Он не отвел глаза, продолжая смотреть на меня, и его лицо медленно начало кривиться от усмешки.

– Значит, все иначе? – спросил он. – В твоем мире. – Прозвучавшей в его фразе резкости было достаточно, чтобы напомнить мне, что мы не в моем мире и вряд ли когда-то в нем окажемся. У меня по коже пробежал мороз, светлые волоски на руке встали дыбом.

– Значит, в твое время мужчины не бьют женщин? Даже если на то есть причина?

И что я должна была на это ответить? Я не могла солгать, даже если бы захотела, – он слишком хорошо знал, что мое лицо выдает меня с головой.

– Некоторые бьют, – признала я. – Но это не одно и то же. Там, то есть в том времени, мужчина, бьющий женщину, преступник. Но, – добавила я справедливости ради, – мужчины, которые бьют жен, обычно работают кулаками.

Его лицо исказила гримаса отвращения, смешанного с удивлением.

– Какой мужчина способен на такое?

– Плохой мужчина.

– Надо думать, саксоночка. И ты не видишь разницы? – спросил он. – Для тебя это было бы одно и то же, если бы я разбил тебе лицо, вместо того чтобы пару раз врезать ремнем по заднице.

К моим щекам резко прилила кровь. Однажды он поднял на меня руку, и я этого не забыла. Тогда мне хотелось его убить, да и воспоминания не будили во мне нежности. В то же время мне, конечно, хватало ума не приравнивать его действия к современному мне домашнему насилию.

Джейми посмотрел на меня, приподняв одну бровь, и вдруг понял, о чем я думаю, его рот растянулся в улыбке.

– О, – сказал он.

– Именно так, «О», – резко отозвалась я. Мне удалось выбросить этот унизительный эпизод из головы, и воспоминания, мягко говоря, не приносили мне радости.

Джейми, напротив, явно наслаждался, вспоминая. Он разглядывал меня в совершенно недопустимой манере, по-прежнему довольно ухмыляясь.

– Боже, ты вопила, как банши.

В этот момент я отчетливо ощутила, как у меня в висках застучала кровь.

– У меня, черт побери, была на то причина!

– О да, – сказал Джейми, и ухмылка стала шире. – Была. Но ты сама виновата, – добавил он.

– Сама в…

– Это правда, – сказал он твердо.

– Ты извинился! – выпалила я, совершенно выходя из себя. – Ты знаешь сам, что извинился!

– Нет, не извинился. И все случилось по твоей вине, – сказал он, совершенно игнорируя всякую логику. – Тебе бы досталось куда меньше, если бы ты послушалась меня с самого начала, когда я сказал тебе встать на колени и…

– Послушалась тебя! Думаешь, я бы просто безропотно покорилась тебе и позволила…

– Я никогда не видел, чтобы ты делала что-то покорно и безропотно, саксоночка. – Он взял меня за руку, чтобы помочь перейти через перелаз, но я вырвалась, пыхтя от негодования.

– Проклятый шотландский варвар! – Я бросила улей на землю у его ног, подхватила юбки и стала перебираться самостоятельно.

– Ну, я ведь больше этого не делал, – возразил он у меня за спиной. – Я пообещал, верно?

Я развернулась на другой стороне и недобро уставилась на него.

– Только потому, что я пригрозила вырезать тебе сердце, если попытаешься!

– Ну, пусть так. Я ведь мог повторить, и ты это прекрасно знаешь, саксоночка. Да? – Он перестал ухмыляться, но в глазах блестело веселье.

Я сделала несколько глубоких вдохов, пытаясь одновременно взять под контроль свою злость и придумать уничтожающий ответ. Но стратегия провалилась, поэтому я коротко и с достоинством фыркнула ему в лицо и развернулась на каблуках.

Я слышала, как шуршал его килт, когда он наклонился поднять улей, потом перепрыгнул через перелаз и пошел следом, нагнав меня через пару шагов. Я не смотрела на него, мои щеки по-прежнему пылали.

Меня выводило из себя то, что я действительно прекрасно знала, что ему ничто не мешало повторить. Я отлично все помнила. Он воспользовался своей портупеей так, что я несколько дней не могла нормально сидеть; и если он решит сделать это снова, то вряд ли его что-то сможет остановить. Мне удавалось по большей части игнорировать тот факт, что я официально являлась его собственностью. Однако эта моя способность не отменяла факта, что он мной владеет, – и он это знал.

– Как насчет Брианны? – требовательно вопросила я. – Ты бы считал так же, если бы Роджер внезапно решил выпороть ремнем твою дочь?

Эта идея показалась ему забавной.

– Думаю, он попал бы в дьявольскую заварушку, если бы такое взбрело ему в голову, – ответил он. – Она смелая девчушка, а? И я боюсь, она унаследовала твои представления о кротости и послушании. Но знаешь, – добавил он, перебрасывая веревку с ульем через плечо, – невозможно ведь угадать, что происходит между супругами. Может, ей понравилось бы, если бы он попытался.

– Понравилось?! – Я ошеломленно вытаращила на него глаза. – Как ты можешь думать, что женщины вообще могут…

– О, да? Как насчет моей сестры?

Я остановилась посреди тропы как вкопанная, глядя на него.

– Что насчет твоей сестры? Ты же не хочешь мне сказать…

– Хочу. – Лукавые искры снова заблестели у него в глазах, но он, кажется, не шутил.

– Йен бьет ее?