Дыхание судьбы

Им пришлось остановиться в самом узком месте прохода, разделявшего два зала. Вокруг нее слышалась быстрая французская речь с прерывистыми парижскими интонациями. Воздух был насыщен ароматами духов. На некоторых женщинах, затянутых в черные вечерние платья, красовались вуалетки, прикрепленные к волнистым волосам, почти все были в перчатках, усыпанных блестками.

Марко обуревало такое нетерпение, что он пританцовывал на месте.

— Перестань держать меня за идиота, прошу тебя. Я проверил по каталогу. По крайней мере, они не осмелились представить его под маркой чиароскуро,но это ничего не меняет.

Первые минуты шока прошли, и Ливия начала приходить в себя. Она осознала, что если позволит Марко продолжать в том же духе, то рискует оказаться перед Андреасом совершенно неподготовленной. По ее телу пробежала дрожь. Она осмотрелась в поисках лазейки, чтобы выиграть немного времени.

Как только они вошли в другой зал, она увидела справа от себя большой внутренний витраж мастерской Нажелей, предназначенный для лестничных маршей. Изображенные на строгом фоне стилизованные цветы гирляндами устремлялись к небу. Чтобы проиллюстрировать свою работу, Франсуа расположил несколько инструментов вокруг стеклянных квадратов. Посетители могли воочию увидеть неоднородность окраски, структуры и толщины, которую учитывали стеклоделы, вырезая необходимые детали для своего произведения.

Марко продолжал что-то говорить, но она его уже не слышала. Внезапно, буквально из ниоткуда, перед ними возник Франсуа, и Марко чуть не сбил его с ног.

— Ливия? — вопросительно произнес Франсуа и пристально посмотрел на руку венецианца, вцепившуюся в его жену.

— А, только вас здесь не хватало! — раздраженно воскликнул Марко. — Добрый вечер, месье. Простите, но мы торопимся.

Он собрался его обогнуть, но Франсуа сделал шаг в сторону, чтобы преградить ему путь. Мужчины вызывающе смотрели друг на друга. У Ливии возникло ощущение, что она спит и видит дурной сон. Она почувствовала, как краска заливает ей лицо.

— Это добром не кончится, — в сердцах бросила она. — Отпусти меня, Марко. Надеюсь, ты помнишь моего мужа? Вы встречались с ним как-то в Мурано.

Представление их друг другу выглядело абсурдно, но она пыталась таким образом взять ситуацию под контроль, а приличия были хороши тем, что требовали от обеих сторон их соблюдения. Она бросила на Марко мрачный взгляд, и он нехотя отпустил ее и протянул руку Франсуа.

— Certo… Buonasera, signore.[91]Ну что, теперь ты идешь? — добавил он.

— Тут возникла одна проблема, которую я должна решить, — объяснила Ливия мужу. — Это не займет много времени. Ты меня подождешь?

Франсуа постоял в нерешительности, поочередно посмотрел на них, затем молча отступил, освобождая проход. Ливия облегченно вздохнула и пошла дальше вместе с Марко, который теперь шел впереди нее.

Она была намного взволнованней, чем хотела казаться. Как в ускоренной съемке, все встречи с Андреасом промелькнули перед ее глазами: украденные у ее семьи минуты и часы, убогий гостиничный номер, их обнаженные тела, необузданная страсть на грани разрыва.

В течение нескольких недель, на время помрачения сознания, они были словно канатоходцы, танцующие на канате страсти, который связывал их с жизнью. Вокруг них ничего не существовало. Все было просто, потому что оба были в чужой стране, вдали от дома и родных, и у них не было времени узнать друг друга лучше. Интересно, научились бы они ценить друг друга, если бы обстоятельства сложились иначе? Ведь они были так похожи. И у нее, и у него в глубине души зарождался один и тот же гнев, яростный у Андреаса, более потаенный у нее, и они были одинаково пылкими и гордыми натурами.

Они расстались без всяких объяснений, она уехала в Венецию, он, вероятно, в Баварию, разошлись так же, как и познакомились, под воздействием неподвластных им сил. Он исчез, не оставив о себе никакой информации, но она не забыла о нем. Она знала, что никогда его не забудет, но с течением дней воспоминание о нем стиралось, словно обжигалось в печах, которые поглотили все ее внимание. И теперь, когда он снова неожиданно возник в ее жизни, Ливия чувствовала себя растерянной. Испытает ли она то же головокружение? Будет ли вынуждена вновь подчиниться этой неумолимой силе? Теперь она должна была увидеть в нем не только мужчину, но и прежде всего конкурента.

Она лихорадочно пыталась понять, откуда Андреас мог узнать о красной тетради. Ведь она была так осторожна, постоянно меняла тайник, и при каждом возвращении домой проверяла, не обнаружил ли его кто-нибудь. Как она могла совершить такую непростительную ошибку? Если Марко говорил правду и Андреас похитил формулу, все ее старания сводились к нулю, и будущее их мастерских было поставлено под угрозу, поскольку чиароскуропредставляло основу их возрождения. Но самым ужасным было то, что она оказалась недостойной доверия своего дедушки.

— Вот! — воскликнул Марко, раскинув руки театральным жестом.