– Ищи, майор! – бушевал подполковник Дорчиев, – Двое погибших за месяц, один вообще куда-то пропал, как это, а?! Нет ведь войны, в Москве олимпиада прошла, а у нас небоевые потери в части! Что я матерям этих солдат писать буду?!
– Разберусь, товарищ подполковник! – попытался успокоить командира Черкашин, – Анзор Тимофеевич, я обязательно разберусь!
В своём кабинете майор задёрнул окна. Полярный день, что поделаешь! Одиннадцать вечера, а солнце на самой макушке светит! Вспомнил, как долго привыкал к такой аномалии.
Открыл дело, которое завёл сразу после гибели первого солдата.
Так, с утра первым делом ещё раз сослуживцев опросить надо. Может, письмо какое получил и в бега подался, может, мучило его что-то. Дедовщины в части не наблюдается, иначе он бы точно об этом знал – в каждой роте свои люди. Может, и не красиво, но зато спокойней. Вот и солдатик этот что пропал, Мантуров…. Черкашин вспомнил его: красивый мальчишка, чернявый, с кудряшками. На таких девчонки первыми бросаются! А здесь, в тундре, кому бросаться? Майор даже качнул головой. Кроме той студентки на стойбище, вроде, как и некому! Студентка…. Надо ещё раз на стойбище наведаться, пораспрашивать. У неё ведь и муж, кажется, есть, про старуху уточнить. Больно уж запутанное дело вырисовывается!