Дыхание

Конечно, Джакс Стоун знаменит, а от его невероятных синевато-стального цвета глаз мое сердце трепещет. Я усиленно заставляла себя это признать. Но ведь то, что ему просто посчастливилось уродиться одним из самых красивых известных людям созданий — не главное. Все знают, что истинная красота скрывается глубоко внутри. Уверена, мелочность его души будет настолько отвратительной, что мне не придется волноваться, убираясь в его доме и расхаживая мимо него по коридорам. Кроме того, парни относятся к той породе, о которой я понятия не имею. У меня ни разу не было времени поговорить ни с одним из них, даже когда те делали всё возможное, чтобы заговорить со мной.

В моей жизни всегда были проблемы поважнее, типа проверить, чтобы мы поужинали и напомнить маме оплатить счета.

Когда я думаю обо всех потраченных понапрасну деньгах на презервативы, которые впихивала Джессике в руки и в сумочки перед тем, как та шла на свидания с бесчисленным количеством мужчин, что толпились возле нее, то реально с трудом сдерживаюсь, чтобы не впасть на нее в бешенство. Даже в одежде из магазинов «Секонд-хенд» она выглядела потрясающе. Один из множества ее парней однажды заявил мне, что я унаследовала от нее чертовскую привлекательность. Каким-то чудом я умудрилась получить всё, от ее вьющихся блондинистых волос до ясных голубых глаз и густых черных ресниц. Тем не менее, одна вещь мне точно не досталась, которая, я уверенна, оградит меня от определенного рода бедствий — я уродилась настоящей занудой.

Нечто, о чем мама любила мне напоминать, хотя, вместо того, чтобы расстраиваться, я цеплялась за это изо всех сил. Качество, которое, по ее мнению, могло загубить мою личность, я с удовольствием расценивала как свою собственную жизненную позицию. Я не хотела быть, как она. Если занудство удержит меня от следования по ее стопам, то я буду хвататься за него.

Квартира, в которой мы жили почти за пять сотен в месяц, располагалась под огромным старым домом. Я вошла и поняла, что ее нет. В четырех-то комнатах Джессика не забрела бы слишком далеко.

— Мама? — Я не получила никакого ответа.

Солнце садилось, поэтому я вышла туда, что Джессика привыкла называть террасой. На мой взгляд, в действительности это больше походило на небольшой кусок плиты. Она стояла во дворе, с растущим животом на всеобщее обозрение, в бикини, которое я купила в Секонд-хенде несколько недель назад. Она обернулась и улыбнулась. От болезненного утреннего выражения на ее лице не осталось и следа. Напротив, казалось, она сияет.

— Сэйди, как всё прошло? Задала тебе жару старая мисс Мэри? Если да, то, надеюсь, ты была милой. Нам нужна эта работа, а ты порой такая грубая и необщительная.

Я слушала ее болтовню о недостатке моих социальных навыков и ждала, пока она закончит, прежде чем сказать:

— Если я захочу, то получу эту работу на лето.

Она театрально вздохнула с облегчением.

— Прекрасно, мне правда нужно отдохнуть эти несколько месяцев. Малыш так много забирает у меня сил. Ты просто не представляешь, как это тяжело быть беременной.

Я хотела напомнить, что пыталась уберечь ее от беременности, жертвуя деньги на еду, чтобы купить дурацкие презервативы, которые совершенно не помогли! Однако, я кивнула и прошла в дом вместе с ней.

— Я умираю с голоду, Сэйди. Ты можешь что-нибудь быстренько сварганить? В эти дни я ем за двоих.

Я уже запланировала, что мы будем есть на ужин, еще перед тем, как прийти домой. Я знала, что мама беспомощна на кухне. Каким-то чудом я выжила первые восемь лет своей жизни на сэндвичах с арахисовым маслом и вареньем. В определенный момент, когда мне исполнилось восемь, я поняла, что маме нужна помощь, и повзрослела быстрее, чем обычные дети. Чем больше я предлагала взять на себя, тем больше она отдавала. К своему одиннадцатилетию я взвалила на себя всё.

Пока лапша закипала, а соус к мясу готовился на медленном огне, я пошла в свою комнату. Я мгновенно переоделась из рабочей одежды в подрезанные сэкондхендовские джинсы, ставшие основой моего гардероба, и в футболку. Мой гардероб отличался простотой.

Кастрюля с лапшой засвистела, давая знать, что пора проверить еду. Джессика вставать и смотреть за едой в ближайшее время не собиралась. Я поспешила назад в маленькую кухню, подцепила спагетти вилкой и швырнула их в стену за печкой. Они прилипли. Значит, всё готово.

— В самом деле, Сэйди, зачем ты бросаешь лапшу в стену — свыше моего понимания. Где ты взяла такую бредовую идею?

Я подняла взгляд и уставилась на Джессику. Она растянулась на старом выцветшем диване, одного возраста с этой квартирой, в моем бикини.

— Видела по телевизору, когда была маленькая. С тех пор это отложилась в моей голове. Кроме того, это работает.

— Омерзительно — вот что это, — пробурчала Джессика со своего места на диване.

Она воду-то не в состоянии вскипятить, если захочет, но я решила прикусить язык и закончить ужин.

— Готово, мам, — возвестила я, накладывая спагетти в тарелку, зная, что она попросит принести ее.

— Подай тарелку, милая.