Дым

Две сильные мужские руки крепко обняли ее:

– Согласен. – Кевин приподнял ее голову за подбородок. – Не смей мне изменять, а все остальное мы сможем решить, – тихо произнес он, внимательно глядя в карие глаза.

– Я обещаю. Никто другой не коснется ни моего тела, ни сердца, – она положила свою теплую ладонь на его колючую щеку. – Вместе мы перешагнем через бездну, – Джоан поцеловала его в губы, а Кевин тоскливо глядел своими серыми, как пасмурное небо, глазами.

«Или так, или мы оба рухнем и разобьемся насмерть».

– О, а вот и ты! – щелкнул пальцами Лукас и указал в сторону вошедшего Каина.

Кевин торопливо поднялся, приветствуя друга, и ребята обнялись.

– Как твое ничего? – Кевин глянул на оживший мобильник и улыбнулся. Джоан прислала сообщение о том, что освободится сегодня пораньше. Она и правда переехала в дом матери – роскошный особняк под присмотром очень милой заботливой домоправительницы и уже довольно давно не общалась с отцом, но при этом так часто улыбалась, что Кевин перестал тревожиться об этом.

«Значит ночь будет долгой», – отправил он ей сообщение, как вдруг Каин выхватил гаджет из его рук и осуждающе покачал головой:

– Нельзя так, друг. Игнорировать нас из-за какой-то девчонки.

Лукас, что вальяжно развалился напротив них, засмеялся.

– Кто знает, – забрал Кевин телефон обратно. – Вдруг эта та самая?

– А что, похожа? – улыбнулся Каин милой официантке, что направлялась к ним. – Нам как обычно, – окинул он ее оценивающим взглядом. – Ну что, Моника, так и не решилась сходить на свидание с Лукасом? – ласково погладил Каин девичье предплечье, а та подмигнула ему и, склонившись, что-то прошептала прямо на ухо, отчего мужчина невольно скривился.

– Задница у нее конечно, – уставились все трое парней ей в след.

– Да ну вас, – отмахнулся Кевин, не найдя в этой девице ничего привлекательного, и, наконец, убрал телефон в карман пиджака. Пора бы, наверное, все официально представить ребятам, ведь он уже не видит себя без Джоан.

– Рассказывай! – Каин пересел напротив, на сторону Лукаса, и оба парня уставились на друга. – Кто она?

– Ее зовут Джоан Арлин, и я реально влюбился, – вздохнул Кевин, смотря на двух друзей, что вмиг встревожились.

– Все настолько серьезно? – Каин сразу напрягся.

Кевин знал, что так и будет. Они у него очень заботливые. А потому поспешил успокоить.

– Она лучше всех. Она идеальна.

– Таких не бывает, – Каин вновь тоскливо взглянул на друга.

– Для меня, – вздохнул Кевин и, по своему обычаю, вытер пальцами уголки губ, – для меня она лучше всех. С ней легко, спокойно, – он хотел, чтобы его друзья перестали переживать из-за него, хотел, чтобы они, наконец, расслабились.

– И поэтому ты понял, что она та самая? – поинтересовался Лукас, недоверчиво качнув головой.

– Лука прав, этого как-то маловато.

– Ребят, – Кевин приподнялся, уперся руками в стол и чуть наклонился к ним. – С ней мне снова хочется жить.

Парни ничего не ответили. Они лишь отвели друг от друга глаза, утонув каждый в своих мыслях, растворившись в чем-то невероятно личном и, в то же время, понятном всем троим.

– Все равно не понимаю, – вдруг раздалось простое и привычное от Лукаса.

Каин глянул на Кевина, и мужчины прыснули.

– Ты как всегда, – засмеялся Каин, хоть и не слишком радостно.

А Кев смотрел на них и был невероятно благодарен. Этим двум он жизнью обязан. А Джоан он должен тем, что эта жизнь вновь стала ему нужна.

Эпилог

Четыре года спустя.

Джоан стояла у плиты в фартуке, расписанном фломастерами.  На белой ткани гордо красовались слова «лучшая», «родная», «девочка моя», написанные уверенной рукой Кевина. Этот фартук он подарил ей на их первое совместное Рождество, в отместку на полученный от нее набор инструментов. Они тогда долго смеялись, но этот фартук она обожала и теперь всегда на кухне была только в нем. Хотя, что уж говорить, Кевин и сам использовал только инструменты, подаренные Джоан.

Вот уже четыре года прошло как они вместе. Они изучали друг друга неторопливо и терпеливо, привыкали к расписанию и нуждам друг друга, при этом не теряя прежней нежности и страсти. Кевин всегда сам решал, как будут течь их отношения, однако никогда не стоял на месте.

Он не строил из себя психованного ревнивца и вообще старался как можно меньше заострять на этом внимания, но поначалу приходил домой без предупреждения и каждый раз, открывая дверь, выглядел настороженным и хмурым. Часто Джоан наблюдала как он застревает на крыльце, и входит лишь спустя пару минут, однако вида не подавала. Она догадывалась почему Кевин так поступал, и день за днем встречала его с улыбкой, крепко обнимала и всегда смотрела только на него.