Дым

Он не может насытиться мной, а я — им. Нам так мало, безумно мало времени вместе. Хочется каждую минуту быть рядом, но сегодня мы с Лисой сами по себе — ему нужно уехать. Сегодня они с мамой забирают из больницы отца, а перед этим Дыму необходимо заверить сделку по продаже папиного гаража. Лекарства, облегчающие боль и поддерживающие жизнь, очень дорого стоят, а его родители, как я поняла, потратили почти все отложенные деньги.

— Потом мы с Максом и Мишаней на квартиру заедем. Начнем там работать, чтобы в долгий ящик не откладывать. Да, и после с Линой на час увижусь, как договаривались, — отчитывается мой мужчина, при этом не переставая поедать глазами грудь.

Внутри меня так сильно борются противоположные чувства. Я же прекрасно знаю и понимаю, что все это безумно важно — и отец, и ремонт наш, и подруга, у которой в личной жизни страсти кипят. Но все равно бесконечно сильно расстраиваюсь, что не увижу его до позднего вечера. На секунду расстраиваюсь и тут же напоминаю себе, что мне вообще-то тоже есть чем заняться, пока Дыма не будет.

— Хорошо, но ночью ты только мой, — отважно флиртую с Федей, мягко касаюсь его губ, а он уже толкает язык и углубляет поцелуй.

Мы можем расставаться вечно, с ним так легко потерять счет времени.

День проходит в обычном режиме, даже не тянется, что удивительно. Просто сегодня на работе и правда много дел. В перерыве на обед, когда умудряюсь ненадолго отвлечься, мне звонит Ася, чтобы рассказать о каком-то новом парне, который третий день наведывается в бар. Ищет повод пообщаться с ней и безуспешно — пока еще — зовет на свидания. Она с таким воодушевлением говорит о нем — его внешности, работе в банке! Я по голосу слышу — он нравится ей, только Аська боится. После стольких ошибок боится сделать шаг, но я советую попробовать. Почему нет? Мы все достойны простого человеческого счастья.

Когда часы показывают четыре, я выключаю компьютер и прощаюсь с Громовой — отпросилась пораньше, чтобы успеть кое-что провернуть и Лису вовремя забрать. Отчитываюсь о рабочем процессе и выполненных задачах, а Мария Витальевна уже прогоняет меня со словами, что и так верит, но тут же напоминает, чтобы в понедельник без опозданий была, новый клиент намечается. Повезло мне, конечно, с начальницей.

Вызываю такси, спустившись вниз, словно оттягиваю момент до последнего. По-прежнему жалко денег, но я привыкаю к вынужденным тратам. Они во благо, особенно эта. Тем более, никаким другим способом мне до Зубиных не добраться.

Автомобиль тормозит спустя сорок минут спокойного пути под негромкую музыку у высокого забора со стальными воротами и острыми шпилями. И вот тут меня бросает в дрожь от одного взгляда на место. Вмиг возникает соблазн доплатить таксисту и поскорее уехать отсюда, но…

Порывисто цепляюсь за ручку и распахиваю дверь, которую подхватывает резкий ветер. Выхожу более робко, а оказавшись на улице, сжимаюсь вся, потому что теперь кажусь себе еще меньше и никчемнее. Я была здесь только раз, и воспоминания сохранила не самые приятные — в прошлом меня с позором выставили за дверь. Посмотрим, как повезет в этот.

Не знаю, на что надеюсь сейчас, если честно. Дома вообще может никого не быть, но я все равно настырно приближаюсь к воротам. А следом, хоть и дрожащей рукой, жму на кнопку домофона. И жду.

Каждый гудок, будто смычком по нервам. Взмокшую под пуховиком спину холодит пронизывающий ветер. Я на взводе, да что скрывать — я в ужасе, но слова Дыма придают сил.

«Ты лучшая девушка из всех, кого я встречал в этой гребаной жизни. Я люблю тебя, Юн»

Да, я помню каждое наизусть. Поэтому, когда мне наконец отвечают, говорю почти ровным тоном. Чтобы он гордился мной.

— Добрый день, я к Василисе Михайловне.

— Вас ожидают?

— Нет, но она…

— Если вы не договаривались о визите, я не могу пустить вас.

— Просто передайте ей, что это Юна. Она все поймет. — В динамик повторяют нечто, похожее на то, чтобы валила на все четыре стороны, пока я стискиваю кулаки и, повысив голос, выдаю на одном дыхании, что я — мама ее внучки.

После короткой паузы доносится посторонний шум.

— Одну минуту, — обращаются ко мне уже другим тоном, а затем слышу дребезжащий звук, и ворота разъезжаются, чтобы впустить меня.

Я прохожу прямиком ко входной двери, не оглядываясь на скульптурные фигуры и стройные ряды хвойных деревьев. Знаю — если задержусь хоть на секунду, дам деру. Да-да, пешком дойду до города, не сомневайтесь.

Мысли о побеге атакуют особенно яростно, как раз когда мне открывает мужчина в строгом костюме. Нет, не дворецкий во фраке, скорее, кто-то из частной охраны. Я встречала таких здоровяков, подрабатывая у Вознесенских и в других богатых дома. Они все на одно лицо.

— Василиса Михайловна ожидает вас в кабинете.