Дым от последней сигареты (СИ)

— Отпущу, если ты ответишь на мои вопросы, — тон старшего Винчестера был решительным и сдержанным. Пересилив себя и свою своенравную натуру, она одобрительно кивнула, ожидая продолжения и окончания своеобразного допроса. Но в глубине души ей совершенно не хотелось отчитываться перед ним за каждое действие, однако и громко ссориться тоже. — Где ты сейчас была и куда направляешься? Что вообще случилось в полчетвертого ночи?

— Так как мы с тобой больше не увидимся, скажу обо всём сразу, — на её лице появилась наигранная улыбка. — Во-первых, у нас с Кроули был договор, но не на мою душу, не бойся. Так вот, этот черноглазый постоянно всё оттягивал, пока я изо всех сил помогала вам. Ну, в большей степени именно тебе. А теперь я просто-напросто сваливаю, так как пользы от нахождения здесь уже нет. Вы получили своё, и мне тоже хочется получить своё, поэтому, прошу, отпусти меня, и я пойду отсюда подальше, — она говорила достаточно быстро и без запинок, словно заранее подготовила эти объяснения. Хоть охотник и был сильно недоволен её сделкой с демоном, он не мог насильно держать Холли в убежище под пристальным присмотром и понимал это.

— И что же ты будешь делать, как только покинешь бункер? — ему хотелось быть уверенным в том, что девушка не наделает серьезных глупостей в порыве гнева. Такие эмоциональные всплески не всегда заканчивались безобидно.

— А вот это тебя совершенно не касается, красавчик. Да, нам обоим определенно было очень приятно и очешуенно всё это время. Ты, вроде бы, так говоришь. Но я не обязана перед тобой или перед кем-то ещё оправдываться. Нас ничего не связывает, и ты это знаешь, — Лике было невыносимо больно признавать это, однако в её выражении лица это не прослеживалось. Она вопросительно глянула на Винчестера, и когда он осторожно и молча разжал пальцы, добавила: — Удачи в спасении мира.

Он и вправду не являлся ей отцом, парнем или братом, чтобы останавливать её и пытаться вразумить. Поэтому Дин спокойно проводил Холику взглядом, прекрасно осознавая свою ошибку, но не желая что-либо менять. Девушка бы точно не пришла в восторг, если бы охотники начали вмешиваться в её жизнь и давать полезные наставления и советы. Возможно, их ничего серьёзного и не связывало, но отрицать пусть и небольшой вклад Лики в снятие метки и одержимости старшего из братьев было бы довольно глупо.

***

1869 год

С самого утра её опечалила столь тоскливая и грустная погода в свои пятнадцатые именины. Небосвод ещё ночью затянули серые и бледные тучи, закрывающие весеннее солнце и не пропускающие бойкие лучики, желающие согреть землю. На молодой траве виднелись прозрачные хрустальные капли — блестящая и свежая роса, появившаяся вследствие недолгого утреннего тумана. В воздухе витал прохладный и бодрящий аромат, разносящийся по лесу и диким полям легким тёплым ветром.

Из-за каких-то возникших проблем, которые отец намеренно не разглашал, Холика уже четвёртый день сидела в пустом, как ей казалось, доме в одиночестве, полностью взяв на себя хозяйство, готовку еды и уход за маленькими клумбами с цветами у самого входа. Хотя, после смерти Колетт ей пришлось в обязательном порядке выполнять эти обязанности: сначала нехотя, а потом — по привычке. В свои пятнадцать лет Лика была достаточно самостоятельна, ведь иначе Каин не оставлял бы её одну в такое неспокойное время.

Когда же он вернулся и около полудня появился на пороге особняка, она бросилась ему на шею, попутно смеясь и искренне улыбаясь. Пока они в обнимку кружились, её длинные волнистые волосы развивались, а подол персикового платья слегка приподнялся. Пожалуй, после долгого отсутствия его приход был лучшим подарком на именины. Но он решил не оставлять дочь без долгожданного сюрприза. Отложив маленькую и уже раскрытую коробочку в сторону, Холли без остановки принялась рассказывать ему о том, как провела эти несколько дней и что интересного произошло в деревушке. Разлив по кружкам безалкогольный глинтвейн с благородным ароматом, она не собиралась садиться напротив отца за стол, эмоционально готовясь к реакции на её просьбу.

— В общем, помнишь, о чем мы разговаривали два года назад в этот календарный день? — в её карих глазах читалась надежда и нарастающий трепет. — Пока ты был в отъезде, я смогла обдумать все то, что сейчас скажу тебе… — она на пару секунд опустила взгляд вниз, затем подняла его и глянула на отца. — В связи с тем, что мне уже пошёл шестнадцатый год, я бы хотела попросить у тебя вернуть мне мои силы, — эта тема в их доме ещё с её раннего возраста являлась табуированной и даже запретной, поэтому Холика говорила об этом с заметной неуверенностью. — Точнее… Снять проклятье. Ты, вроде бы, так говорил.

— Холли, моя дорогая, — спокойно начал он и томно закатил, пытаясь подобрать правильные слова. Однако девочка, не в силах принять отказ, мгновенно перебила его, желая сразу высказать всё своё мнение по этому поводу: