Дым (СИ)

Я, стараясь не шуметь, спускаюсь по лестнице, оглядываюсь по сторонам. У Дыма двухъярусная квартира — небольшая, но очень стильная, вдоль и поперек пронизанная духом минимализма. Здесь и правда ничего лишнего: никаких деталей, ни одного живого цветка или картины, только модное встроенное оборудование и тумба с зеркалом в прихожей, на которой стоит четыре разноцветных пузырька с парфюмом.

Я как раз подхожу туда и проверяю телефон на зарядке. Ничего нового: десяток сообщений от Аси, в том числе голосовых, и смс-подтверждение от Вознесенских, что завтра их дворец ждет меня для уборки. Блокирую телефон и кладу экраном вниз. Немного отпускает, потому как появляется определенность — завтра мы с Лисой весь день будем в тепле и уюте, а к вечеру я что-нибудь придумаю. Вознесенские не возражают, что я приезжаю с ребенком. Пытались возразить поначалу, но, перебрав с десяток других «мастеров чистоты», как они благородно зовут уборщиц, все-таки вернули меня на моих условиях. Точнее, на условии, потому что оно одно — Лиса.

Боковым зрением вдруг ловлю тень и резко оборачиваюсь на инстинктах. Дым стоит у барной стойки в центре кухни, объединенной с залом, держит стакан воды в руке и ухмыляется уголком губ.

— Эй, — не придумываю ничего умнее. Я чертов матер красноречия.

— Уснула принцесса? — дает понять, что слышал через открытую дверь весь мой рассказ. — Волшебный шланг, серьезно? — улыбается по-доброму. — Для достоверности: у пожарных — рукава, шланги на дачи.

И почему эта информация так смущает меня? Сам Дым в простой домашней футболке и серых пижамных штанах смущает меня.

— Что-нибудь хочешь? Вода, чай? Кофе не предлагаю. Ты ужинала? — заполняет паузу и пространство заботой, которая мягко обволакивает со всех сторон. Но мне от нее неуютно.

Может, для кого-то такое внимание — сущий пустяк, только я слишком давно не слышала подобных вопросов. Даже придя к Асе, получала что-то вроде «чувствуй себя как дома».

— Нет, спасибо, — чуть охрипшим от волнения голосом отвечаю я.

— Ты не переоделась, забыл. Минуту.

Едва договаривает, исчезает, а я остаюсь нервно оглядывать себя. Правда, Дым быстро возвращается из комнаты под лестницей. Он протягивает свежую майку, от которой пахнет морским кондиционером для белья, и такое же приятное на ощупь полотенце.

— Штаны не по размеру будут, но могу одолжить.

— Нет, спасибо, все хорошо.

Я просто надеюсь, что футболка будет длинной. Не вынесу, если он сделает для меня хоть что-то еще, особенно учитывая тот факт, что я ничего не могу дать взамен.

— Ты недавно здесь живешь? — перевожу тему, приметив из мебели еще два стула да телевизор.

— Лет пять уже, — удивляет ответом. — Ты, кстати, не замерзла? Холодно было, давай сделаю горячий чай.

— Нет…

— Еще раз скажешь спасибо, получишь по заднице.

Я вспыхиваю от его слов. Слишком резкий переход от общения, которое мы более-менее выстроили, к чересчур интимному для меня. И вроде бы головой понимаю, что Дым ничего такого не сказал. Это ведь только моя проблема, что в двадцать четыре года я краснею от слова «задница» в моем присутствии.

— Что ты собираешься делать с квартирой? — Дымов, как назвал его один из друзей, обходит барную и протягивает стакан с газировкой. — Я бы, конечно, посоветовал продать ее, но это не мне решать.

Это память об отце.

— Я не готова ее продавать.

— Ничего хорошего в сгоревшей квартире нет, но, если ты решишь оставить ее, парни помогут тебе с ремонтом. Это я обещаю. У меня, к слову, тоже руки некривые, мебель могу взять на себя.

— Хорошо, спа… — осекаюсь и ловлю его глухой смех.

Киваю, не озвучив, что сейчас у меня нет денег на ремонт. И вряд ли будут. Даже если получится высудить какую-то сумму, ее не хватит. Мозг уже болит думать об этом, но я так ничего и не решила.

— Мы завтра, — несмело начинаю я, — уйдем утром. Извини за все. Что так получилось. Я обещаю, что больше не напрягу тебя.

— А кто сказал, что ты напрягаешь?

И опять они — вопросы в ответ.

— Завтра… — собираюсь сказать, что исчезну с рассветом, чтобы не мешать. Мало ли какие у пожарных планы на субботу, да и у нас с Лисой много дел.

— Завтра, — перебивает. — Все завтра, а сейчас тебе следует отдохнуть.

Звучит безапелляционно, но я не пойму его. Дым вроде бы и прогоняет словами, а вот взглядом удерживает на месте. Надо бежать, пока не запуталась окончательно. Уже отмираю, а он снова заставляет остановиться.

— Завтра я сам рано уеду. Спите, отдыхайте, сколько нужно. Потом просто захлопнешь дверь.

Он сумасшедший, если впускает незнакомку с ребенком к себе в дом и не боится, что та украдет у него что-нибудь. Хотя тут и красть-то особо нечего, кроме нескольких тюбиков туалетной воды от «Диор».

— Хорошо, — отвечаю тихо, на что получаю еще один многозначительный взгляд. Не могу его расшифровать, ухожу наверх.

А сплю я на удивление крепко и сладко, даже вижу сны. Что-то доброе и хорошее, потому как открываю глаза с широкой улыбкой. Кстати, за пару минут до будильника. Но шевельнутся не могу — Лиса обвила меня руками-ногами. И стоит мне только подумать, чтобы встать, она тотчас подрывается следом.