Дымок (СИ)

Для начала было предписано то самое внедрение агентов в армию, а потом и в светские службы. Но отбор таких шпионов должен был проводится строго, и только из личностей, имевших склонность к доносительству и преданных лично Величайшему. Как сказал классик: «Галантерейщик и кардинал — это сила!». Вот таких вот галантерейщиков и планировалось набрать в будущие информаторы. И не надо кривить лицо, да это было не красиво, не благородно, даже где-то подло. Да все так, если, конечно, применять это к российскому институту уголовных «понятий». Но официально властями это поощрялось, и такие стукачи очень быстро поднимались по карьерной лестнице. Да и во всем остальном мире Земли, во всех компаниях существовали курсы правильного и эффективного стукачества*.

Как человек, Дмитрий этого очень не любил, но как правитель, ради эффективного управления, вынужден был развивать и способствовать. Такой вот парадокс. Далее должен был формироваться особый следственный отряд, который разбирался в ситуации на местах. В отряд входили два офицера под командованием судьи, выполняющие функции следователя, он же обвинитель, и защитника, так же являющегося следователем. Для силовой поддержки им давалось отделение из пятерки хобгоблинов, или гоблинов-воинов, не ниже десятого уровня развития. По сигналу шпионов, такие отряды должны были выезжать и вершить суд от лица Величайшего, отчитываясь также только перед ним.

Далее шли отделения, которые должны были работать строго на местах. И в первую очередь создавался отдел аналитиков. Которые анализировали поступающую информацию, и пытались вычислить преступников, переиграть их, таким образом занимаясь в том числе предотвращением преступлений и их профилактикой. Этот же отдел занимался разработкой системного подхода по расследованию преступлений. Таким образом Дымок пытался воссоздать уголовный розыск, который хоть и критиковался в последние годы, но, тем не менее был очень эффективным. К сожалению, сам Дмитрий ничего кроме книг про Шерлока Холмса и рассказов Агаты Кристи мало чего помнил, мусорные детективы перестроечных времен в зачет не допускались.

Так в тех опусах, ничего кроме беспредела с обеих сторон конфликта, почерпнуть было нельзя. Зато книги Конан Дойла, Дима, благодаря улучшившейся памяти, помнил почти близко к тексту. Этого, конечно, мало, и совершенно не заменяет систематического образования, но хоть что-то. Надо же с чего-то начинать. В аналитический отдел собирались лучшие бюрократы, с сильно завышенными характеристиками интеллекта и мудрости. Как потом выяснилось, за каждое раскрытое, как уголовное, так улаженное гражданское дело, они получали немалое количество очков опыта, умудряясь хорошенько прокачиваться, прямо не выходя из кабинета!

Для сбора материалов и непосредственного ведения расследований создавался оперативный отдел. Описывать его вряд ли имеет смысл, опер а они в любом государстве опер а, и функции выполняют схожие. Собственно, они и являются костяком и основой всего уголовного розыска. Оперативники являются тем каркасом, на котором держится вся остальная система. Именно они вербуют основное количество агентов на местах, они собирают информацию для аналитиков, на их работе основывается заключения судей, обвинителей и защитников. Поэтому штат оперов был самых многочисленных. Хотя сейчас, вся служба правоохранителей не превышала и сотни человек. Однако, если смотреть шире, то чуть меньше десяти процентов населения оказалось вовлечено в эту новую структуру. Поэтому подземное поселение можно с полным правом называть полицейским государством.

Кроме всех вышеперечисленных структур, отдельным отрядом являлся отряд Наказующих, в который планировалось набирать самых верных и исполнительных хобгоблинов. Это были, как уже можно было понять — палачи и лучшие воины всей структуры. Руководил все этим колхозом Верховный Судья, которому подчинялись Верховный Обвинитель и Верховный Защитник. А вся эта тройка называлась Верховный Суд. Но почему-то все рядовые гоблины называли его Страшным Судом! Вся эта служба подчинялась и отчитываясь напрямую перед Дымком, и в самых сложных случаях, которые не вписывались в рамки обозначенных им законов, приходилось использовать Волю Величайшего как последнюю инстанцию.