Дыра (СИ)

Местные не могли похвастаться разнообразьем одежды. Телки носили что-то наподобие сарафанов. Чуваки - длинные штаны и рубахи навыпуск. Ничего другого в жарком климате и не требовалось. Однако старейшины в деревнях и всякие начальники выше среднего носили поверх рубах и штанов какие-то халаты. Вся одежда делалась из некрашеного хлопка. Посему в качестве знаков различия использовались всякие побрякушки, либо к ней пришивавшиеся, либо носимые на шее. Ходить в халате поверх рубах и портков при температуре около плюс тридцати казалось Квакину крайне противно. От тех, кто так делал, неизменно пахло гораздо хуже, чем от низового начальства и тружеников полей. Возможно, в этом и был смысл - запах такой от рядового эгрибота никто терпеть бы не стал, а от высокого начальства - приходилось.

Сыграть что-то похожее на запахогенный престиж компаньоны могли - у них были куртки.

Для свиты же пришлось придумывать понты специально.

Квакин приказал пошить им форму, состоящую из штанов и рубах, совершенно, разумеется, одинаковых, и имеющих кучу карманов. Местные совершенно не использовали карманы, - возможно потому, что носить в них было особенно нечего. Рубахи отличия ради засовывались в штаны, а штаны держались на широких кожаных ремнях. Это тоже было нетрадиционно - местные подпоясывалист веревками. Еще местные носили шляпы, плетеные из какой-то соломы. Вместо такой фигни Квакин приказал пошить панамы-афганки. Некоторое количество разнообразной нашиваемой фурнитуры быстро соорудили деревенские кузнецы. А копаньоны покрасили ее в золотой цвет - в Ставке нашлось несколько баллончиков с краской.

Квакин решил было идти на переговоры в панаме, но вдруг вспомнил, что есть на свете такая вещь, как треуголка. И ему с Пинком изготовили две треуголки, из отличной свинячьей кожи, а компаньоны покрасили их в черный цвет.

Но главный понт свиты состоял в халатах, которые простирали в машине вместе с новыми, но очень дешевыми пинковскими джинсами. В результате халаты преобрели голубоватый оттенок, совершенно в сдешних краях невиданный и загадочный до офигения.

Армию тоже одели свитообразно, только карманов пришили поменьше. Чем выше был ранг служащего, тем больше было на его форме карманов.

Однако, с армией было все же не все в порядке - уж слишком она была малочисленной. После деревенского рейда и пленения остатков городского отряда в квакинской армии служало пятьдесят человек. Но это явно не хватало для сил, пришедших навести порядок на целом уровне.

Посему Квакин приказал мобилизовать всех чуваков, до которых удалось добраться, сделать им деревянные мечи, заправить рубашки в штаны и учиться ходить строем. Многому эгриботы не научились. Но оказалось вполне возможно построить их правильными прямоугольниками на таком расстоянии от города, чтобы видно было, что что-то там есть, но не видно - что именно.

Через неделю после начала потопа Квакин во главе своих соратников, в коружении вооруженной свиты, явился к воротам и утроился в некотором отдалении. Во-первых, со стены могли чем-нибудь бросить. Во-вторых, из-под ворот подтекала городонаполняющая жидкость, и воняла еще хуже, чем пересохшая речка. Среди свиты пребывало несколько особо горластых бойцов, так как лично вести переговоры с такого расстояния один человек не мог, не рискуя сорвать голос.

Квакин и Пинок восседали на носилках, под навесиками. Задницы их покоились на снятых с Капсулы креслах - вот уж точно, предметах доселе невиданных.

Первый крикун выступил вперед, и потребовал городское начальство для переговоров.

Как и следовало ожидать, начальство само на стене не показалось. Тот же, кто показался, позиционировал себя как лицо полномочное и чрезвычайно доверенное.

Квакин передал, что требует для переговоров делегацию в составе десяти представителей различных государственных учреждений. От них не требуется что-то сразу решать. Они должны передать информацию тем, кто может принять решение. И пусть это будут люди, известные народу. С непоми кем он говорить не будет.

Полномочный представитель, а также еще немаленькая куча людей на стенах обозрели явление Квакина и свиты, наверняка подметили маячащие на горизонте, подобно пучстынному миражу, стройные прямоугольники крестьянского ополчения, потолковали между собой и обещали делегацию прислать.

Квакин передал, что хочт видеть делегацию завтра в то же самое время.

Ему пообещали, что так оно и будет.

Обещание было исполнено.

Десять человек спустились пов веревочной лестнице со стены и предстали перед Квакиным и свитой.

- Это не самые главные, но я всех их знаю, - негромко сказал Квакину по-прежнему похожий на Бен-Ладена Четвертак, - замы министров и прочее, того же уровня. Причем из тех, кого действительно все знают...

Квакин принял серьезный вид - он уже научился принимать его в треуголке - и сказал речь.