Дырчатая Луна

Машины приближались с тяжелым гулом. И теперь было видно, что идут они на большой скорости. Неудержимо. Лесю стало жутковато. Он ступил на самый край моста. А потом еще дальше – на упругий конец доски – она пружинисто качнулась под мальчишкой.

Лесь тоже качнулся. Но тут же понял, что у него удачная позиция. Он пропустит машины, а потом ударит лучом по ним вслед. А иначе – нет смысла: ведь кузова-то крытые брезентом, не видно, кто там и сколько их. А сзади брезент всегда откинут…

Вопреки ожиданию транспортеры не сбавили ход. За стеклом кабины Лесь увидел оскаленное лицо водителя: мальчишки, мол, тут еще не хватало! Нашел где играть, сопляк! И машина с воем, с ударом горячего бензинного воздуха пронеслась…

Но случилось, чего не ждали ни Лесь, ни водитель. Задние скаты тяжелого транспортера с маху проломили доску настила. Ту, на которой стоял Лесь! Середина доски ухнула вниз, а вздыбленный конец швырнул легонького Леся в воздух! Как цирковой снаряд швыряет акробата!

Лесь взлетел по дуге и грохнулся на четвереньки посреди моста. Уронил излучатель. А второй транспортер надвигался с нарастающим ревом.

Лесь не успел схватить излучатель. Оглушенный ударом и болью, он, спасая себя, рванулся к краю моста. И, падая с него, еще успел увидеть, как рубчатая шина сплющила «лейденскую» банку…

Лесь упал в промоину, на влажную глину, рядом с ручейком. Но боль и страх задержали его лишь на секунду. Он вскочил, шатнулся и кинулся к склону. Слышал за спиной вой тормозов и крики… Пусть! Хорошо, что остановились! Он выиграет время! Раз нет излучателя, остается одно – защитить Вельку собой. Не посмеют же они стрелять в него, в Леся!

Он рывками сквозь орешник и дубняк поднялся до середины склона. Здесь был земляной карниз, а на нем – намек на тропинку. И Лесь кинулся по этому карнизу к Велькиному укрытию.

И видел внизу – будто эпизод из кино. Машины остановились, из кузовов попрыгали дядьки в пятнистых комбинезонах и лиловых беретах. С черными короткими автоматами. И еще с какими-то непонятными штуками в руках. Встали цепью, махнули руками. И по балке разнесся рассыпчатый треск. Лесь понял, что у гвардейцев ручные трещотки – вроде тех, что бывают у болельщиков на стадионах. Видимо, охотники решили напугать шумом и выгнать из убежища «чудовище».

А Велька… большой, бестолковый, доверчивый Велька вылез навстречу. Вылез радостно, безбоязненно. Приподнялся над кустами на желтых пластмассовых ногах и затрещал в ответ. Зубчатые звуковые пластинки терлись одна о другую, наполняя балку шумным веселым стрекотаньем: «Вот он я! Здравствуйте!»

Видимо, бедняга решил, что его отыскали родичи – такие же солнечные кузнечики-великаны: трещат, зовут к себе!

– Велька, назад!

Но разве он услышит в этом шуме…

Цепь автоматчиков подымалась резво – обученные кадры. Впереди других скачками двигался вверх один – наверное, командир. В лихо заломленном берете, без трещотки, с автоматом на локте.

Лесь тоже рвался вперед без задержки: встать впереди Вельки, заслонить! Он же не хищник, не страшилище, он ручной! Потом вскочить на него: «Велька, вперед!» И не догонят. А стрелять побоятся!

Лесь был в пяти метрах от Вельки. Автоматчик – тоже, только ниже по склону. Он остановился. Лесь увидел его лицо. Гладкое, ленивое, со спокойными глазами. Со скошенным на сторону подбородком и кривыми губами – словно автоматчик жевал резинку. Может, и жевал… Он поднял черный маленький, будто из «Детского мира», автомат.

– Не на-адо!

Лесь понял, что не успеет к Вельке. Он ломился теперь сквозь низкий орешник прямо к стрелку.

Велька перестал стрекотать, и трещотки смолкли. Из автоматного ствола выскочила тусклая оранжевая вспышка, и он будто заквакал – редко, негромко.

Лесь сумел оглянуться в своем стремительном движении. От Вельки летели желтые клочья, и у него подламывались суставчатые ноги.

Отчаяние и режущая обида в долю секунды превратились в тугую ярость. Она – как пружина – метнула Леся в воздух. И он в полете ударил автоматчика головой под грудь, ниже задравшегося черного ствола.

Они вдвоем покатились по склону. Лесь – в беспамятную черноту. Он успел еще почувствовать, как в грудь ему вдавился дырчатый камешек: не больно, а словно о чем-то напомнил. И – все…

Последний луч

Первый раз Лесь пришел в себя на больничной койке. Рядом хлопотали медсестра и мама.

Ничего не болело, только руки и ноги были совершенно бессильные. И очень было жаль Вельку. Лесь все помнил. Он заплакал. Мама шепотом начала уговаривать его, а медсестра принесла маленький блестящий шприц. Лесь безропотно дал уколоть себя, всхлипнул еще и уснул. До утра.

А утром его на машине с красным крестом увезли домой.

Дело в том, что Лесю повезло с медициной. Первым врачом, к которому он попал, оказался молодой веселый дядя Андрей – сосед и знакомый. Он жил в том же квартале, что и Лесь.

Дядя Андрей сразу успокоил маму: ничего опасного, нервный шок, потрясение, скоро пройдет. Ночь пускай Лесь проведет в больнице, а потом главное – не волновать, не расспрашивать. Пару дней пусть не ходит в школу.